Очевидно, Джек ждал от нее ответа — какого-то указания на то, что она была бы рада его звонку.
— Я была бы рада.
И, сказав это, Оливия поняла, что говорит правду. Ей нравился Джек Гриффин, и она наслаждалась их незапланированной встречей и разговором.
Джек посмотрел на нее, будто не зная, стоит ли ей верить. Он собирался было что-то сказать, когда в центр небольшой сцены вышел Боб Бэлдон. Боб и его жена Пэгги управляли местной гостиницей «Время не ждет», предоставляющей завтрак. Кроме того, Боб был активным участником театральной труппы.
Боб сделал несколько объявлений и представил актеров. Перед тем как уйти со сцены, он посмотрел на Джека и Оливию и сделал странную вещь — подмигнул Джеку.
— И что это было? — спросила Гриффина Оливия.
— Боб мой друг.
— Ты знал его и до переезда в Кедровую Бухту?
Он отсутствующе кивнул, наблюдая за тем, как занимают свои места на сцене актеры, и пробормотал:
— Так Боб провоцирует меня.
— Провоцирует на что? — продолжала любопытствовать Оливия.
— Пригласить тебя на ужин. — Джек выпрямил плечи и посмотрел на нее. — Что об этом думаешь?
«Что об этом думаешь?» — вот уж изобретательное приглашение!
— А ты еще не пригласил ее? — К ним склонилась Шарлота, чтобы рассмотреть Джека и Оливию.
— Я только что сделал это, — ответил Джек.
Замерев, Оливия скользнула вниз на своем сиденье и сгорбила плечи.
— Ну, так что? — спросил Джек, тоже съезжая вниз. В ответ Оливия кивнула. А почему бы и нет? Она уже и так признала, что ждала его звонка. И теперь Джек сделал следующий шаг. Приглашение на ужин.
И Оливия собиралась очень хорошо провести время.
Сесилия проснулась утром в субботу, чувствуя себя крайне подавленной. Она ничего не слышала о Яне. Вероятно, он уже в море. Сесилия не знала, покинул ли «Джордж Вашингтон» порт, да и как она узнала бы? Всю информацию она получала из местных слухов, а в редких случаях из газеты «Хроники». Но о переводе Яна с подводной лодки на авианосец не говорил никто. Очевидно, было много такого, о чем он не рассказал ей.
Сейчас Сесилия жалела, что не подружилась ни с кем из жен моряков. Как-то она попробовала сделать это, но не хотела быть назойливой. Женщины уже сплотились в небольшие группы, а она была незваным гостем. Из-за работы и беременности у нее не было времени и сил, чтобы общаться с ними. Так Сесилия отклонила несколько приглашений, которые получила.
Когда родилась Элисон, никто не пришел в больницу, и после смерти дочери Сесилия отвергала все попытки со стороны жен моряков, семьи Яна, медсестер и священников помочь ей справиться с потерей. Сесилия считала, что уже слишком поздно. Отец ненавидел все, что имело отношение к смерти, поэтому избегал ее. Он вручил ей открытку с соболезнованиями, а кроме того, хлопал ее по спине и бормотал избитые слова сочувствия.
И Ян… его не было рядом.
Тревожили постоянные мысли о Яне, неоконченный развод и прошлая боль. Сесилия приняла душ и надела чистые джинсы и удобную толстовку. Обычно по субботам она делала покупки, но сегодня у нее не было на это сил. Добравшись до магазина, Сесилия сделала единственную покупку — большой букет цветов.
Кладбище находилось на окраине города. Опустился такой густой туман, что нельзя было даже разглядеть, что происходит на противоположной стороне улицы, не говоря уж о противоположной стороне бухты и военной судоверфи. Сесилия намеренно выбрала это место для захоронения, потому что с него было видно морскую базу. Может, в этом и не было смысла, но Сесилия хотела, чтобы дочь была ближе к отцу. И только так она могла добиться этого.
Газон был влажным и вязким, и ступни утопали в земле, когда Сесилия шла к могиле. Она опустилась на корточки и стряхнула несколько желтых листьев с маленького ровного надгробия. Ваза оказалась слишком узкой, чтобы вместить весь букет, поэтому Сесилия выбрала для нее самые красивые цветы. Закончив, она разделила оставшиеся цветы среди остальных могил в этом ряду.
Встав на ноги, Сесилия увидела в нескольких шагах от себя Яна, который наблюдал за ней.
Никто из них не заговорил. На нем была толстая морская шинель и белая бескозырка.
— Я видел, как ты выходила из цветочного магазина, — пробормотал он.
— Ты следил за мной? — Сесилии не нравилась эта мысль.
— Обычно я этого не делаю, — проговорил Ян, кивая. — Просто увидел тебя и захотел поговорить.