— Но что точно могу сказать, что Кондрат против него, что шавка супротив волкодава. Это точно.
— По поводу самого совещания могу сказать лишь одно — нечего нам там было делать с самого начала. Очередное переливание из пустого в порожнее.
Надо было не слушать этого Небедного Демьяна и спокойно сваливать домой, — недовольно проворчала она. — Я на подобную мутотень уже пару раз попадала. Знала бы, что это будет опять то же самое, ни за что бы ни пошла. И уж тебя, сокол ты наш, ни за какие коврижки бы сюда не потащила.
— Уж на что Кондрат любит демонстративно схлестнуться с Головой, показывая всем какой он крутой. но ты…, - Маша задумчиво скосила глаз на хмурого, насупленного Сидора.
— Я на миг подумала, что ты ему сейчас болт арбалетный в глаз влепишь, такой у тебя был прицельный, расчётливый взгляд. И, по-моему, наш Голова тоже так подумал, — тихо заметила она. — И, похоже, он испугался. Хотя, с чего бы это. Уж он-то не из пугливых.
А ты, сильно изменился изменился, Сидор, — так же тихо добавила она, глядя на молчаливого товарища. — Раньше бы ты просто отшутился, а сейчас…
— А сейчас я ему недвусмысленно дал понять, что шутить с ним не намерен и не позволю шутить с собой, — тихо оборвал её Сидор, чуть повернувшись и посмотрев ей прямо в глаза. — Мира между нами больше не будет. будет война на уничтожение. И, слава Богу, он это понял. Может, всё-таки теперь отстанет.
А нет, — неприятно улыбнулся он.
Пока эта тварь не будет рассматривать нас как равных, никакого мира между нами не будет. Никогда!
Пока он будет упорствовать в попытке встроить нас в свою систему, перед тем предварительно ограбив — мира между нами не будет.
Пока он со своими дружками будет пытаться раз за разом ограбить нас — мира между нами не будет.
— Как ты думаешь, Маш?
Сидор всем корпусом развернулся в её сторону.
— Нет! Сформулирую по-другому. Мы заработали на нефти три с лишним миллиона. Что-то отдали, что-то оставили себе. И вот к тебе вопрос. А кто потерял эти самые три с лишним миллиона? Кто лишился прибылей в размере трёх с лишним миллионов? Как ты думаешь?
— Таможня? Которая и так ничего не должна была с этого получить? Или Голова со своими компаньонами, которые вложили в монопольный безналоговый проход через перевал всю сумму, полученную от тебя в виде якобы своего уставного капитала в наш банк. И чуть не разорившего и его, и нас вместе с ним.
— Почему же чуть? — еле слышно уточнила Маша, как-то нехорошо, двусмысленно улыбнувшись. — Именно что и разорившего. Без всякой чуть и если.
Это мы после их операции чуть по миру не пошли с протянутой рукой. А они приобрели очень даже не чуть.
И долго ты собираешься мстить ему за эту чуть? — внимательно посмотрела она на него.
— Да никто никому не мстит, больно нужно, — равнодушно отозвался Сидор. — И никто даже не собирается. Просто до тех пор, пока он не перестанет нас воспринимать, как мальчиков для битья, которых можно подо что-нибудь подставить, или вместо себя сунуть в какую-нибудь жопу, или пощипать при случае, когда нужна денежка, я ему буду регулярно устраивать головомойку, чтоб жизнь раем не казалась. И чтобы он серьёзно нас воспринимал, а не как туристов на пленэре.
Пока они обменивались мнением, коляска Маши подкатила к Сидоровой землянке, где их в воротах уже ожидала Изабелла, от нетерпения аж приплясывающая на одном месте.
— Ну, где вас носит! — набросилась она на мужа с Машей, даже не поприветствовав их. — Тут вас уже как полчаса гости дожидаются, а вас куда-то черти утащили.
— О, как? — Сидор, широко раскрыв глаза от удивления, растерянно смотрел на свою разбушевавшуюся непонятно с чего жену. — Первый раз вижу, чтобы ты выскочила встречать меня аж за ворота. Что-то случилось? — встревожено переспросил он её.
— Маша, пошли быстрее!
Подпрыгивающая от нетерпения Изабелла, не обращая на Сидора внимания, за рукав потянула Машу в землянку.
— Ты не поверишь, кто к нам пришёл, — заговорщицки зашептала она ей в самое ухо, распахивая дверь и буквально вталкивая её внутрь.
Растерянный Сидор с обалделым видом стоял на пороге собственного дома и удивлённо смотрел на захлопнувшуюся прямо перед ним дверь, чуть не долбанувшую его по носу.
Заметив откровенные ухмылки глядящих на него часовых, он совершенно смутился и, нацепив на лицо независимую маску, толкнул дверь, входя в прихожую.
Сняв верхнюю одежду, он прошёл в гостиную, где уже вовсю суетилась Изабелла, принимая неожиданных гостей.