Блюдо получилось жестковатым на начинку, но нежным из-за теста и овощей. Май не без удовольствия кушала стряпню, вспомнив, что еще утром сопела в своей постели в доме своем и мужа. Но теперь рядом сестра и брат, а ради этого стоило не только терпеть неведение, но и жуткое одиночество в обители нелюбимого мужчины. Те несколько дней, количество которых известно только Даяру, она может радоваться тому, что родных можно обнять и почувствовать тепло взамен.
- Я все съел! – устало, но счастливо, объявил Атей, отодвинув от себя пустую посуду.
- Тогда ты по праву можешь претендовать на добавку! – оборотень подмигнул мальчику, кивнув на общий котелок, где оставалось еще немного. Сытое икание брата развеселило Майдин, и она хихикнула.
- Я больше не смогу… - почти простонал мальчик, вызвав еще больше веселья. Задумчиво ткнув пальцем ложку, он прикусил губу. – Но я ведь вырасту таким же сильным как и ты, брат?
«Брат?!» - у Май волосы на голове встали дыбом от услышанного. Ее любимый Атей назвал ее мужа братом, словно не видел того различия, которое пропастью отделяло их обоих. Да и как ему, малышу, увидеть и разглядеть это?
- Вырастешь, и очень сильным, - Даяр зачерпнул немного бульона из своей миски и, подув на еду в ложке, с удовольствием съел. – Но, знаешь, я тоже не всегда слушался старших…
- Я помню, что рассказывал Батар… - намекнула на зыбкий шаг девушка. – Не только еда делает сильным…
- …но и работа! – почти что криком поддержал Атей. Рина, не выдержав, прыснула. Видимо, этот разговор был уже не раз, и Даяр готов был сдаться, чтобы уступить мальчику в обучении – брат Майдин за довольно короткое время стал активнее и желание помогать прямо-таки переполняло его. Чего стоит его усердное натирание вымытых тарелок и погоня за неубранными на свои места вещами. А, может, он просто пытался выглядить взросло рядом с действительно состоявшимся противником, который смог забрать его сестру, сам при этом завоевав место старшего брата, если не больше.
«Боги, как же я по вам соскучилась!» - с тяжестью и тоской подумала Майдин, вполуха слушая рассказ обоих ребят о том, как «брат» водил их по ягоды или помогал заготавливать лесные травы, а то и вовсе на птичек или бурундучков поглазеть.
- … только подумаю, что он у меня на ладошке сидел, как она начинается чесаться, будто снова сидит! – попискивала на своем месте Рина, наморщив от радости повествования носик и улыбаясь до ушей. Протянув руку к сестре, она пальцем гладила светлую кожу. – Даяр дал одну травку такую чтобы мы одежду потерли – это чтобы от нас не пахло, зверушки это не любят, и показал целую семейку, поманив орешками! Они такие милашки! Набили щеки…
- Ага, щеки по земле волочились, а они знай за новой порцией прибегали. В норку – к нам, в норку – к нам! И полосочки такие на спинках! – счастливо поддакнул Атей, и брат с сестрой, переглянувшись, захихикали.
- И кто же вас в лес отпустил? – хмыкнула Майдин, устраиваясь на лавочке с несколькими рубашечками, которые следовало подшить – сидеть без дела ей было непривычно, поэтому она быстро подговорила сестрицу дать ей какое-никакое шитье.
- А кто нас в доме запирал? – обиженно надула щеки Майрин, став похожей на бурундучка, о котором рассказывала только что. – Тетушке Лиаре было все равно что мы ели с утра, а уж где весь день пропадали и подавно!
На такую тираду Май смущенно улыбнулась, лишь только скрыв ту боль, с которой получила удар под дых одними словами. Матушка Лиама, обещавшая приглядеть за ее родными. Наверное, единственная, кому она верила и ожидала помощи со стороны, не смотря на отчуждение ее самой. Напрасное ожидание.
- И что, за вами так никто и не смотрел? – игриво продолжала девушка, лишь на миг скосив глаза на мужа, но тот, продолжая разбирать вещи, ходил то туда, то обратно.
- Мари, - радостно выдохнул Атей. Через секунду улыбка на его губах словно перекатилась и к Майрин, о чем-то задумавшуюся. – Она после тетушки Лиары стала для нас опекуншей. Так староста сказал. Она почти каждый день приходит! И даже иногда ночует с нами!
От сердца Май словно отлегло. Близкая подруга, лишившаяся из-за жребия сразу двух не менее близких подруг. Пухленькая, радостная, словно волчок, которому не нужно было чтобы его вертели – она сама бы растормошила кого угодно!
- Это здорово, - согласилась Майдин, разбирая одежду и высматривая прорехи в ткани. Горечь от поступка родителя Лиама глодала ее, но девушка старалась сохранить лицо, чтобы брат и сестра ничего не подумали.
Покончив с одежкой ребятишек, она получила в распоряжение большой ворох кусочков плотных тканей, о которых позаботились и Даяр, и Мари, решив, что детям пригодилось бы стеганное одеяло. В то время как оборотень вышел наружу за дровами для печи, Май с сестрой начали сшивать в одно целое лоскутки сначала каждая по отдельности, чтобы потом сшить их вместе в одно изделие. Работа вновь сплотила их, а неторопливая беседа и вовсе вернула иллюзию, словно никакой жеребьевки не было. Если бы только Майрин не спрашивала о новом доме замужней родственницы и делах – девочку очень интересовало новое житье-бытье Май, но она и сама тихонько делилась новостями. Как поняла вскоре Майдин – пока на них не обращает внимания Атей и не слышит ничего Даяр.