прошептал Кей на шедарском диалекте.
Сейкер едва заметно улыбнулась и продолжила:
Томми, подошедший сзади, остановился. Кей смотрел только на Лику:
Сейкер коснулась его плеча:
— Ты умеешь любить только так, Кей.
— Слишком много волн, Лика.
— Для тех, кто не любит берегов — да. Иди, брат. Плыви, Кей.
Дач коснулся губами ее щеки. Посмотрел на Андрея — неподвижную фигуру из стали, пластика и остатков плоти.
— Береги ее, ладно? Ты больше не умеешь любить, но память надежнее любви.
— Не беспокойся, Дач, — сказал киборг.
Кей повернулся. Посмотрел на ближайшего «Кузнечика» — трехметровый шар кабины, на решетчатых фермах вознесенный над диском гиперпривода. Два плазменных движка, ребристые двухметровые цилиндры, крепились прямо на диске.
— Пойдем, Томми, — сказал он. — Заставим эту штуку летать.
Он больше не смотрел на Лику, ни поднимаясь по скобам, ведущим к кабине, ни задраивая крошечный круглый люк. «Кузнечик» вздрогнул, когда подъемник потащил его к шлюзу, но Кей дождался, пока пол уйдет из-под ног, и лишь потом включил обзорные экраны. Бронированный бок эсминца закрывал полнеба.
— Включи гравитатор! — крикнул Томми, болтавшийся в центре кабины. — Ненавижу невесомость.
— Здесь нет гравитатора. — Кей протянул руку, втаскивая Томми в соседнее кресло.
— А что есть?
— Принято считать, что есть двигатель. — Дач включил навигационный пульт — крошечный, невообразимо древний. — Ты сходил в туалет, как я советовал?
Томми промолчал.
— Ну, тогда тебя ждет масса интересных приключений.
Конференц-зал Имперской информационной сети был полон. Кертис Ван Кертис обвел взглядом журналистов.
Много. Очень много. Каждая газетка Таури прислала своего корреспондента, не говоря уже об оказавшихся в свите Императора обозревателях и репортерах с других планет. Вряд ли кто-то подозревал, что целый ряд мелких и досадных недоразумений, помешавших нескольким журналистам прибыть на встречу, не был случайным.
— Рад вас видеть, друзья мои… — Кертис улыбнулся, и зал вежливо поаплодировал. — Мы давно не встречались… лет сорок, не так ли?
— Сорок три, — заметил кто-то из зала. — Вы не слишком общительны, Ван Кертис!
— Работа, работа… — Кертис развел руками. — О, вижу знакомые лица! Люк, из «Военного Имперского дайджеста», не так ли? Вы прекрасно сохранились, может быть, в этом есть и моя заслуга? Долорес… Хохейра… «Женщины Терры и Фиернаса», я не ошибаюсь?
Сидящие в первом ряду женщина и мршанка синхронно кивнули.
— Ну, женщинам аТан не нужен, они и так владеют секретом вечной молодости. — Кертис поклонился.
Если журналисты и понимали, что дело не в феноменальной памяти Кертиса, а в работе его аналитиков, то показывать это они не стремились. Лишь у мршанки чуть дернулись уши — признак не то волнения, не то обиды.
— Вы, конечно, гадаете, что я собираюсь вам сообщить. Прямая трансляция… уйма денег… но я вас не разочарую. Только не подумайте, что «аТан» снижает цены на бессмертие, увы, пока это невозможно.
Смешки в зале.
— Но и не надейтесь, что мы прекращаем работу или поднимаем цены…
Снова смех — но с ощутимой нервозностью.
— Истина будет более неожиданна. Компания «аТан» предлагает новый вид услуг гражданам Империи! «Линию Грез»!
Тишина. Ожидание.
— На экране, — Кертис взмахнул рукой, и экран за его спиной ожил, — демонстрируется внешний вид системы. Мы не боимся промышленных шпионов и не считаем нужным патентовать устройство. Копируйте на здоровье… «Линия Грез» — мой дар человечеству, и я уверен, куда более полезный, чем аТан. В последнее время мы широко исследовали природу реальности. И пришли к интересному выводу — любой представимый мир, любая Вселенная, самая фантастичная с нашей точки зрения, потенциально существуют. Есть миры, где реки текут вверх, а люди умеют летать. Есть миры, внешне адекватные нашему, но мои скромные музыкальные способности, например, ценились бы там так же, как у нас талант Микеле-Микеле.
Никто не улыбался. Никто не просил Хозяина Жизни и Смерти спеть несколько куплетов.
— У каждого из нас есть мечты, — задумчиво продолжил Кертис. — Несбыточные. Не может ведь быть в Империи миллиард Императоров и миллион великих певцов. Но где-то рядом, за гранью нашей реальности, существуют, потенциально, миры, где все эти мечты осуществимы. Я дарю их вам. Я дарю вам «Линию Грез», устройство, способное перенести каждого из нас в идеальный мир. В его собственный мир.
Тишина. Все ждали продолжения, но Кертис молчал. В задних рядах возникло движение, плотный, низенький мужчина неуверенно привстал с кресла.
— А-а, неподражаемый Олег Синицын с таурийского TV! — Кертис кивнул. Крошечная пластинка суфлера на мочке его уха работала безотказно. — Спрашивайте.
— Таурийское телевидение, — пробормотал Синицын. — Таури, само собой…
— Спрашивайте, прошу вас.
— Если представить мир, где я буду являться… э… эталоном стройности и красоты, — Синицын вымученно улыбнулся, — «Линия Грез» перенесет меня в этот мир?
— Да.
— А мир, где Таури будет планетой-прародительницей вместо Терры?
— Да.
— А мир…
— Да. Все — да. Любой мир. Любые мечты. Без ограничений.
В зале возник шепот. Потянулись вверх руки. Несколько человек вскочили. Но Синицын еще не закончил:
— Но моя память сохранится?
— Конечно. Иначе «Линия Грез» была бы бессмысленна.
— Так я буду понимать, что моя внешность вполне заурядна, Таури — просто богатая колония, а вы не имеете ни слуха, ни голоса?
Кертис заставил себя рассмеяться:
— Это уж как вам будет угодно…
Кто-то из его аналитиков сделал ошибку. Не отфильтровал человека, умеющего ставить неожиданные вопросы. Купился на имидж забавника-болтуна.
Кто-то ответит за эту ошибку.
Но уже поднялся следующий журналист. Он, пожалуй, и впрямь мог претендовать на звание эталона стройности и красоты. Таких позволяли себе держать лишь очень преуспевающие издания, хотя бы потому, что их статьи обычно нуждались в полной переработке.
— «Настоящий мужчина», Терра… Какова будет цена за пользование «Линией Грез»?
— Символическая. — Кертис мимоходом поразился тому, что вопрос о стоимости поднял «настоящий мужчина», но остроты здесь были ни к месту. — Одна десятая от планетарной цены аТана.
— Но… — журналист поморщился, пытаясь произвести в уме нехитрый расчет, — выходит, что «Линия Грез» будет доступна практически всем?
— Да.
Вот теперь зал взревел.
Часть пятая
Артур Кертис
1
Карл Лемак нервничал.
С одной стороны, он отделался довольно легко. Может быть, в память о старой дружбе, может быть, в растерянности от недавнего покушения, но Грей простил его. Наказанием за давнее происшествие с Кертисом-младшим могло быть не только разжалование, но и смерть.
С другой стороны, уже на вторые сутки полета Лемаку стало приходить в голову, что адмиральский мундир был бы вполне разумной платой за удовольствие никогда больше не видеть Артура Ван Кертиса.