- Да, Господин, - сказал я, выполняя его приказ, пока господин возвращался к своему стулу.
- Несомненно, Ты догадываешься, что мои чувства к Тебе были чрезвычайно запутаны.
- Да, Господин, - согласилась я. - И если мне позволено будет говорить о таких вещах, то, по моему мнению, Вы превосходно поняли мою сущность в одних вопросах, и практически не поняли в других. Кроме того, мне кажется, что Вы хотели, чтобы я была, или ожидали, что я буду, тем, чем я не была и не могла быть.
- Поняла ли Ты то, что мы сделали только что? – спросил Дразус.
- Да, - кивнула я.
Для меня не составило труда понять смысл всего действа. Он посмотрел на меня как на Татрикс, потом увидел меня раздетой, и, в конце концов, снова в той самой тунике, которую я носила в доме Клиоменеса, и в комнате гостиницы Лизиаса, и которую он укоротил до длины подходящей для рабыни.
- Когда мы закончим это символическое перевоплощение, - пояснил он, -Ты, независимо от того, кем могла или не могла бы быть, станешь для меня и для самой себя, моей рабыней, в том виде, который я считаю подходящим.
- Да, Господин.
Конечно, я уже была его рабыней, полностью, и по закону, и в моём сердце. И я подозревала, что он, возможно, теперь и сам пришёл к пониманию этого, но пока ещё не был уверен в этом наверняка.
Соответственно, он решил не рисковать со мной, и провёл меня через весь процесс порабощения и обряды подчинения, в результате которых, независимо от того каковы могли бы быть мои природа, побуждения и намерения, я должна была ясно понять свой статус, согласно которому отныне я была полностью его рабыней, независимо от того была ли я коварной шлюхой или любящей женщиной.
- Сейчас с тобой будут сделаны три вещи, прозаично, одна за другой, -предупредил Дразус Рэнциус.
Озадаченная его словами, я, нетерпеливо, не сводила с него взгляда.
- На четвереньки, - скомандовал мужчина. - Голову вниз. Ползи сюда, к ножке стула.
Едва я оказалась там, он присел позади и слева от меня, и без церемоний надел на меня свой ошейник. Особой нежности я не почувствовала.
- На колени, ягодицами на пятки, руки вперёд, запястья скрестить, -сыпались его по-военному отрывистые команды.
Возмущённая и пораженная я смотрела на то на него, то на свои связанные одним концом длинной кожаной верёвки запястья.
- Встать, - приказал он, и потащил меня к стене.
Свободный конец верёвки был проброшен, сквозь кольцо, закреплённое в торце торчащей из стены балки, а затем сквозь ещё одно кольцо у её основания. Дразус Рэнциус натянул верёвку, и мои связанные запястья оказались у меня над головой. Конец верёвки мужчина закрепил на крюке, вмурованном в стену. Теперь я стояла, вытянувшись в струнку, у дальней стены комнаты, голая, в ошейнике, со связанными и поднятыми над головой руками.
- Господин, - всхлипнула я, - это не похоже на Вас! Где же Ваша привязанность ко мне?
- Не помню, чтобы я давал Тебе разрешение говорить, - усмехнулся он.
- Простите меня, Господин!
Я посмотрела вверх на свои связанные руки. Верёвка тёмной змеёй обвивалась вокруг них. Я отчаянно задергала руками, пытаясь вывернуть их из пут. Всё было бесполезно, не для того мой хозяин связывал меня, чтобы у меня был шанс освободиться. Внезапно, я почувствовала, как будто моё тело стало ещё более открытым, уязвимым и ранимым. Вывернув голову, я просмотрела через плечо. Я была в шоке. До меня с совершенной ясностью дошло, что я оказалась в положении для порки.
- Пожалуйста, Господин! – захныкала я.
- Целуй плеть, - приказал мой господин.
Я покорно, внезапно ставшими непослушными губами, прижалась к плети. Мне вспомнилось, как всего ан назад, я сама выпрашивала у него удар плетью для того, чтобы, к моей радости, почувствовать его власть надо мной. Я умоляла его подарить мне этот удар, чтобы через боль и восторг, в слезах и наслаждении испытать его господство надо мной, и узнать что отныне я его собственность. Однако то что происходило сейчас, оказалось очень отличающимся от того, чего хотелось мне. Я была поставлена на место, как если бы я была кем угодно, любой рабыней! Неужели я так мало значила для него? Неужели я так ничтожна?
Вдруг, за моей спиной, прежде чем я успела полностью подготовить себя к предстоящему, послышался свист пяти гибких безжалостных ремней. Моя спина взорвалась от боли. Я кричала, рыдала и дёргала раз за разом верёвку! Для меня не было секретом, что он ударил меня далеко не в полную силу. Тем не менее, мою спину, как будто обжигало пламенем. Такое впечатление, что ремни плети окружили меня со всех сторон, язвя и срывая с меня кожу.
- Хвати-и-ит! – взмолилась я, но добилась лишь того, что следующий удар оказался сильнее прежнего.