Б. Ганну принадлежит заслуга опознания вторичности этих странных титл.[ 17 ] Нынешние надписи стоят на месте другого титла, середину которого сохранили, а начало и конец изгладили. В только что приведенных переводах подчеркнуты слова, вставленные вместо изглаженных, не подчеркнуты слова, сохраненные от первоначального титла. В одних случаях нетронутая средняя его часть, т. е. звания и имя Амен-хотпа IV, которых, очевидно, предпочитали не касаться, была использована — надо сказать, довольно неуклюже — для объявления царевны Ми-йот его дочерью. В других случаях та же средняя часть служит продолжением титла царя, предпосланного титлу Ми-йот. Но и в тех и в других случаях личные звания и имя царевны, приходящиеся то на начало и конец, то только на конец изглаженного титла, представляют позднейшие вставки. Б. Ганн подметил также, что на нескольких изображениях голова особы, выдаваемой за царевну Ми-йот, была удлинена на затылке, чтобы походить на головы дочерей Нефр-эт (СА I: XXXII 2 = LVI 271 J, M + 154, СА I: XXXIV 1 = LVI 273 obv. + 154 = ТЗГ: 70 = ZZR: между 128 и 129; ср. СА I: 154, XXXIV 2, затем СА I: 151, XXXV 8, 11).
Итак, первоначально храмы в южной усадьбе были не царевны Ми-йот. Да и не одни храмы. Сходные переделки наблюдаются на молу, вдававшемся в большой пруд (СА I: LVIII 128, LX 121, 124, 126 + 154), и на обломке плиты, найденном в преддверии (СА I: XXXV 9).
Но чьею же тогда была усадьба до присвоения ее царевной?
Ответ напрашивался сам собой: царицы Нефр-эт. Ее имя было найдено в преддверии усадьбы (СА I: XXXII 1, XXXIV 5 + 151). В том же преддверии она была изображена на столбе с залепленным впоследствии венцом и частично изглаженным титлом, в котором, однако, имя «Нефр-эт» читается совершенно отчетливо (СА I: XXXIV 4 + 151). Кроме того, сквозь позднейшие вставки в других — переделанных — надписях Б. Ганн прочел слова «вечно (?) вековечно» (СА I: 153 + LVII 59 + LIX 40) и два знака нфр один над другим (СА I: 153 + LVI 271 J). Слова могли быть от заключительного многолетия титла царицы («жива она вечно вековечно!» — см. § 82), знаки — из самого ее имени «Нефр-нефре-йот Нефр-эт». В нем при отвесном написании два знака нфр действительно находятся друг над другом. Б. Ганн[ 18 ] тщательно собрал и сопоставил остатки первоначальных письмен в переделанных титлах и восстановил первоначальное титло в следующем виде (курсивом переданы места, которые при переделке изглаживались):
«Жена — — — большая царя (и) государя, живущего правдою, владыки обеих земель Нефр-шепр-рэ Ва-н-рэ, [(такого-то — уцелел один определенный член п')] — — — Нефр-нефре-йот Нефр-эт — жива она вечно вековечно!»
А затем, не достаточно ли взглянуть на переименованные изображения, чтобы признать Нефр-эт первоначальной хозяйкой усадьбы? Взрослая женщина, служащая вместе с царем лучистому солнцу, может ли быть кем иным, как царицей Нефр-эт? Кто, как не она, изображена столько раз служащею с царем его солнцу, т. е. именно так, как на этих изображениях?
Всего только раз ее в подобном случае замещает мать царя, вдовствующая царица Тэйе, да и то лишь на собственной надгробной сени (TQT: XXXII). Где еще взрослая женщина служит вместе с царем лучезарному солнцу? Но тогда взрослая особа, служащая на усадебных изображениях совместно с царем его солнцу, как и в других бесчисленных случаях, не кто иная, как царица Нефр-эт, переименованная здесь очень нескладно в собственную дочь. А этой последнею была бы первоначально та маленькая царевна, что стоит за царем и его взрослой спутницей.
Но не означает ли это, что глубоко и нежно любимая супруга и друг царя-солнцепоклонника, вознесенная им на такую высоту, на которую ни один фараон не возносил свою царицу, под конец впала в полную немилость? Не значит ли это, что у Нефр-эт отобрали ее место почитания солнца, ее роскошную усадьбу и передали старшей дочери, в чьи изображения переделали изображения матери, чьими званием и именем заменили материнские, не присовокупив даже принятую ссылку на родительницу? И как ученый, так и неученый мир уверовали в печальную судьбу царицы, как ни поразителен, как ни неожидан был такой ее конец. Ведь до тех пор никто из ученых не наблюдал и следа нерасположения к царице со стороны солнцепоклонников. Если ее имя или изображение бывали разбиты на каких-нибудь памятниках, то это было делом рук приверженцев старины, которые, возобладав, преследовали память ненавистной царской четы, Однако после открытий в южной усадьбе Б. Ганн нашел еще один памятник, как будто бы подтверждавший преследование царицы самими солнцепоклонниками.[ 19 ] На подножии изваяния царевны Ми-йот, давно хранившемся в Британском музее (TRSLUK I: II = PSBA XV: 209-211 = ТТА: 159 CLXXIII = HTES VIII: 27-28 = XXIV), имена царя, по крайней мере второе, не были намеренно повреждены, имя же царицы в обоих местах, где оно стояло на подножии, было изглажено, один раз более, другой раз менее основательно. Восемь лет спустя, в 1931 г., Ф. Л. Гриффит добавил к этому свидетельству еще одно: кусок подножия, только что найденный в солнцепоклоннической столице, на этот раз от изваяния третьей дочери Амен-хотпа IV и Нефр-эт — царевны Анхес-эм-п-йот. Здесь тоже оба раза имя царицы было сознательно разрушено; изглажено было даже выражение «рожденная (такою-то)» после имени царевны (JEA XVII: XXVII 4-5).
И все-таки, так ли уж убедительны доводы в пользу того, что под конец царствования своего мужа Нефр-эт подверглась преследованию? Главным и основным доводом служила и служит замена в южной усадьбе титла ее первоначальной владелицы титлами царя и его старшей дочери. Но раньше, чем нам заняться вплотную этими заменами, разберем второстепенные, добавочные доводы — рассмотрим три памятника, на которых имя Нефр-эт было разрушено как будто бы самими солнцепоклонниками без замены другим именем.
На обломке столба из преддверия южной усадьбы высокое двойное перо, венчавшее врезанное в камень изображение царицы, замазали, а ее титло, по-видимому, хотели стереть, но не довели дела до конца, так что имя «Нефр-эт» видно отчетливо (СА I: XXXIV 4 + 151). Однако переделке подвергся и венец на голове фараона, а двойное перо на голове царицы могли залепить просто потому, что при поздних солнечных кольцах Нефр-эт, судя по изображениям, охладела к этому головному убору, очень редко в нем показывалась (см. § 80), хотя прежде носила его довольно часто (см. § 77, 80; само усадебное изображение времени примерно III солнечного титла — см. § 36 — ввиду написания корня мрй знаком протока — см. § 104 — при уже сложном имени у царицы — см. § 78). Далее, за пропажею сопроводительной надписи к изображению фараона неизвестно, не были ли потерты и его имена. Может быть, обе надписи оказались бы полустертыми вовсе не по злому умыслу, а по естественным причинам. Титло царевны Ми-йот не тронули. Если ее изображение, ныне отсутствующее, тоже не было изглажено, то изображенная впереди взрослая женщина, что бы с ней ни проделали, оставалась бы матерью царевны — царицей Нефр-эт.
Не более доказателен и кусок подножия от изваяния царевны Анхес-эм-п-йот из Ax-йот, на котором имя царицы было разрушено дважды (JEA XVII: XXVII 4-5). Титло царя на обломке не сохранилось, и потому мы не знаем, не были ли разбиты и его имена. Во всяком случае, середину имени царевны Анхес-эм-п-йот ухитрились изгладить, хотя победившие враги имен царевен вообще не трогали.
Остается третий памятник — подножие изваяния царевны Ми-йот (TRSLUK I: II = PSBA XV: 209-211 = TTA: 159 CLXXIII = HTES VIII: 27-28 = XXIV). Имя царицы, бесспорно, изглажено, один раз более, другой раз менее основательно. Считается, что имен царя «Нефр-шепр-рэ Ва-н-рэ» и «Эх-не-йот» не изглаживали. Это легко допустить для второго имени, где поврежден один средний знак, но в первом имени так или иначе повреждены все знаки, кроме двух кружков солнца (рэ), несмотря на то, что ободок вокруг имени в целости и сохранности. Нечто подобное замечается на некоторых других памятниках: кружка солнца в ненавистном имени не трогают, а остальное содержимое ободка разрушают. Бывает также, что разбито первое имя, а второе имя — «Эх-не-йот» — сохранено. Это наблюдается, например, не менее двух раз на плите из города Она (SNE I: LXV = 214).