— Сергей Викторович, вы же сами сказали, что мы говорим на чистоту, — напомнил я ему. — Так, давайте будем откровенны. Если бы к вам в усадьбу припёрся подобный идиот и стал оскорблять не только ваших людей, но и вас самого, то, как бы вы поступили?
Мой вопрос вызвал у него улыбку.
— Ну, я в обычном разговоре я бы сказал, что точно не стал бы бить его по морде, — усмехнулся он. — Но, раз уж мы говорим на чистоту…
Он пожал плечами.
— Будут ли у меня какие-либо проблемы?
— Как бы мне не хотелось, но, вы находились в своём праве. Я так полагаю, что свидетели у вас имеются?
— Их более чем достаточно.
— Тогда, лично я не вижу в этом проблемы. Раз уж далее конфликт не зашёл.
— Ну, вот и славно. Тогда, предлагаю закончить на этом.
Я поднялся из кресла, но Самиров неожиданно продолжил разговор.
— Владислав. Сейчас мы с вами разговаривали исключительно, как один аристократ с другим. В неформальной обстановке.
— И?
— Давайте будем надеется на то, чтобы подобные встречи, если они когда нибудь произойдут, были именно такими.
— Или?
— Или, мы с вами увидимся уже по разные стороны судебного зала. И, поверьте, ваши «друзья» вряд ли смогут вам помочь. Я всегда привык доводить дела до конца. Даже если при этом могу пострадать сам.
Нет. Моё первоначальное впечатление о нём оказалось верным.
Хм. Интересно, кого именно он имел в виду. Уж не Голотова ли?
И, ведь даже не угрожал. Просто констатировал факт. Мол, дружба дружбой, но если я вцеплюсь тебе в задницу, то оторвать меня можно будет только с куском этой же самой задницы.
— Всего вам, Сергей Викторович, — улыбнулся я.
Казалось бы, на первый взгляд разговор не дал ничего особенного. С другой же стороны, я довольно много узнал.
Во-первых: Самиров идеалист. Прав был Ахмед. Лютый идеалист, для которого его долг стоит на первом месте. Единственное, что возможно может с этим посоперничать — его семья.
За свою жизнь я подобных типов навидался. Они могут быть, как самыми верными товарищами, так и самыми сложными и жесткими противниками.
Во-вторых: он ни разу мне не соврал. За весь разговор. Был предельно честен. Уж в этом я разбираюсь хорошо.
Так что пока запишем Самирова в список возможных и крупных проблем. Но, запишем карандашом. Как я уже сказал, идеалистов недооценивать опасно. И делать из них врагов может оказаться чревато.
Я вышел из ресторана и направился к ожидавшей меня машине. Усевшись на заднее сидение, махнул водителю.
— Давай в клинику, — приказал я и машина тронулась с места.
Благо ехать было не долго. Всё же из центра города туда добираться куда быстрее, чем из порта на противоположном конце.
День уже находился в самом разгаре и скоро покатится к концу. Виктория говорила, что София должна отойти от успокоительного как раз к вечеру. И лучше будет если я буду рядом с ней в этот момент.
Потратив минут пять на то, чтобы разложить всё мысли по полочкам, я пришёл к определённым выводам. А за выводами следовало и решение.
Достал из кармана телефон. О, восемь пропущенных от Габриэлы. Потом ей позвоню. Вместо неё выбрал другой номер.
— Ало, Андрюха? Как у вас? Всё спокойно?
— Более или менее. По крайней мере копы проблем больше не доставляли. Удалось узнать, что это вообще за ерунда была?
Я вкратце пересказал ему мой диалог с Самировым.
— Погоди-погоди. То есть, этот идиот подделал ордер? Или я чего- от не понимаю?
— Я сам, похоже, ни хрена не понимаю, — честно ответил ему я. — Но, выходит, что по крайней мере сам Самиров к этому делу не причастен.
— Это он сам так тебе сказал? — динамик телефона так и сочился сарказмом.
— Да, Кузнецов. Он сам мне так и сказал, — твёрдо произнёс я таким тоном, чтобы у моего собеседника отпали любые вопросы. — И, поверь мне. Я в людях достаточно хорошо разбираюсь для того, чтобы понять, когда они мне врут.
— Ладно, ладно. Как скажешь.
— Как скажу, так и будет. Ещё кое-что. Слушай, скажи пожалуйста, у тебя есть «специфические» знакомые?
— Зависит от того, насколько специфическими они должны быть, — в тон мне ответил наёмник.
— Я хочу, найти этого идиота.
— Титикова что ли?
— Ага. Его самого.
— Ну, в целом не вопрос. Есть у меня пара хороших «знакомых». Только это будет стоить денег.
— Всё в этом мире стоит денег, — горестно вздохнул я. Запасы наличности уже подходили к концу. Как-то уж очень быстро ушёл в небытие первый перевод от Габриэлы. — Действуй. Скажешь мне потом, что почем.