Придерживая левой рукой рукав своего кимоно, мужчина налили себе ещё немного саке.
— Акидзучи не справился. Его провал — это позор для нашего клана. Теперь тебе придётся закончить то, что должно быть сделано. Сейчас этот мальчишка здесь, в Японии. Наши осведомители в Осаке подтвердили это. Лучшего шанса даже и не представить. Ты всё поняла? — спросил он, не поворачивая головы.
Стоящая за его спиной тень лишь кивнула, опустившись на одно колено и склонив голову.
— Прекрасно. Тогда отправляйся и сделай это. Надеюсь, что ты меня не подведёшь.
— Да, Хамада-сама, — я исполню вашу волю.
Эх, красиво здесь.
Я сидел на ящике и любовался бухтой Осакского залива.
Чем-то это место мне напоминало Владивосток. Разве что там застройка не такая безумно плотная. Да и небоскрёбов куда, как поменьше. Особенно в прибрежной линии. А здесь они чуть ли уже не у самого берега поднимались.
Я сидел на ящике и жевал какие-то сладковатые шарики из теста. Надетые на шпажку и политые каким-то сладковато-солёным соусом. Утащил из брошенной лавки на берегу. Ел и наблюдал за происходящим, мысленно сопоставляя это со своими собственными воспоминаниями. Обычно Корпус Стражей старался не пересекаться с Вестниками. Во-первых — несколько разные весовые категории. Во-вторых, всё же Правила работали. Худо, бедно, но работали. Так что и необходимости не возникало.
Но, там, где это происходило начинался полный кошмар.
Местные ребята, как и их недоделанный создатель отличались от того, чем, в последствии им и предстояло стать. Вестник — это проводник божественной силы. Его длань в реальном мире по сути своей. Как можно остановить нечто подобное? Ответ на этот вопрос у меня имелся.
Очень большим жертвами. И-то, не всегда.
Вот и сейчас, я будто испытывал чувство дежавю, глядя на приготовления местных.
По всей береговой линии располагалась военная техника. Танки, бронетранспортеры, самоходная артиллерия. Какие-то ракетные установки. И тысячи солдат.
Всё это дело уже развернуло стволы в сторону бухты, словно ожидая, что враг появится именно оттуда. И, не то, чтобы они сильно ошибались. Уже сейчас, сидя на берегу, я чувства его приближение. Отдалённое. Едва ощутимое. Давящая и жуткая аура, похожая на ледяной холод, что сковывает движения и не даёт вдохнуть. Пока ещё еле заметное, но с каждой прошедшей минутой оно становилось всё ближе и ближе.
Чуть дальше, уже ближе к середине залива Осаки, виднелись стальные туши военных кораблей. Десятки кораблей. Видимо японцы собирались использовать их, дабы проредить свиту Вестника.
А я… ну, мне выпала сомнительная честь поучаствовать во всё этом безобразии.
Добравшись с японскими солдатами до берега, вылез наружу. Дальше особых сложностей не возникло. Я просто рассказал одному из офицеров о том, что я одарённый и готов сражаться. Довольно распространённая практика. Свободные одарённые могли принять участие в обороне, за что потом получали преференции и награды от государства.
Если выживали конечно.
По крайней мере так дела обстояли в Российской Империи. Здесь же дела обстояли почти так же. Меня попытались сунуть в один из уже собранных отрядов, но я вежливо отказался от такой радости. Немного поспорил, но смог убедить, что одному мне сражаться проще.
К слову, пока ехал сюда в грузовике, успел созвонится с Елизаветой и Кузнецовым.
У них там во Владивостоке творилась настоящая паника. Когда узнали о происходящем тут, в Японии, то город наводнили солдаты, а часть жителей города, пусть и не большая, решила быстро покинуть его. Никто не знал, остановится ли Цетус после того, как доберётся до Японии и не двинется ли он в сторону территории Российской Империи. Я-то уже понимал, что вероятность этого крайне мала, но то я. Видимо люди рисковать напрасно не хотели.
В итоге спустя почти три часа после того, как отвёз Софию в аэропорт, я сидел на ящике на набережной, жевал какую-то местную стряпню и ждал.
С оглушительным рёвом над головой пронеслось звено небольших самолётов. От грохота их двигателей в зданиях вокруг дрожали окна. За ним ещё одно. Затем ещё два. Маленькие и яркие машины устремились куда-то в сторону замерших в бухте кораблей.
Что-то мне подсказывало, что ждать осталось не долго…
— Эй, гайдзин, ты из какого отряда?