Граф Евгений Токарев сидел в кресле в своём собственном кабинете и курил тонкую, скрученную из табачных листьев сигарету.
— Ваше сиятельство? Я привёл Коршунова.
— Оставь нас, — приказал Токарев, даже не подумав о том, чтобы подняться со своего кресла и поприветствовать меня.
Едва только гвардеец вышел и мы остались вдвоём, граф соизволил наконец посмотреть на меня.
— Чего припёрся?
— Как не вежливо, — рассмеялся я, проходя через кабинет к стоящему у стены бару. — Разве не нужно сначала поприветствовать гостя, ваше сиятельство?
— С чего я должен приветствовать того, кого не приглашал в свой дом? — прошипел тот в ответ, продолжая сидеть в кресле и наблюдать за мной.
Я же подошёл к бару, достал один из бокалов и по-хозяйски налил себе коньяка, предварительно понюхав хрустальный графин.
— А меня не надо приглашать, — произнёс я, возвращаясь к нему и садясь в кресло напротив. — Я сам прихожу.
— Так может и уйдёшь тоже сам?
— Не раньше, чем решу одну нашу общую проблему. Но, перед этим, вопрос. Много вы отдали японцам за то, чтобы они попытались меня прикончить?
— Не понимаю о чём ты? — скривился он, но я уже и так увидел ответ. Прочитал по его лицу. Ткнул пальцем в небо. Обычная догадка после всего случившегося. И оказался прав.
— Конечно. Как могло быть иначе.
Я достал из кармана своей куртки предмет и бросил его на стол перед графом.
Красная маска с торчащими белыми клыками. Похожая на морду демона. Её я снял с лица того японского убийцы.
— Держите. Вдруг пригодится.
— Это как же? — не удержался Токарев от смешка.
— Как напоминание, — холодно посмотрел я на него и сделал глоток коньяка. — Того, что происходит с теми, кто пытается пойти против меня.
— Слушай, Коршунов, я так и не понял, зачем ты сюда явился…
— Да всё вы поняли, граф. Иначе бы я здесь не сидел. Ваши ребята сколько раз искали это в нашем имении? Ох уж эти мародёры. Даже охрану пришлось нанять. А когда я вернулся, так вы и вовсе решили всё кардинально. Я-то думал, что Варницкий разнёс моё имение только для того, чтобы насолить мне. А теперь думаю иначе. Точнее, даже не так. Я теперь точно знаю, что причина была в другом.
А вот теперь он насторожился. Мужик хорошо себя контролирует. Это видно. Держится, как кремень. Но, всё-таки, признаки есть. Он занервничал.
— Понятия не имею, о чём именно ты говоришь, — отмахнулся он от меня рукой с бокалом.
— О, да, — протянул я. — Естественно. Ведь вы такие умные. Задумали заговор за спиной Императора. Куда там простому барону до ваших великих замыслов. И, нет. Можешь ничего не говорить. Я и так знаю достаточно. И, поверь. Сегодня вечером я встречаюсь со Стаховым. Мы с ним пришли к взаимовыгодному соглашения. Как оказалось, человек очень легко идёт на сотрудничество, когда ты начинаешь лишать его заработка. А вот стоит посулить ему денег побольше, так он ещё и встречу назначает пораньше.
О, маска треснула. Значит, и тут я был прав.
— И ещё, кое-что. Ты ведь был уверен в том, что бедолага Варницкий откинул копыта там, на лужайке, ведь так. Или думал, что я не замечу, как ты сделал ему укол?
Всё. Мужик окончательно поплыл. Нет, внешне ещё как-то пытается сохранять хладнокровие, но глаза выдают его с потрохами.
— Да, — с удовольствием кивнул я, подтверждая так и не высказанную им догадку. — Всё верно. Он жив.
— Да с чего ты взял, что я в это поверю⁈ — не выдержав взорвался он, на что я достал телефон и включил заранее снятое видео.
На экране появился лежащий на постели Артём Варницкий. Бледный, как смерть. Но живой. Лежит под капельницей. Видно, что он дышит.
— Это твоя третья ошибка.
— И последняя, — отрезал Токарев. — Что мне сейчас мешает вызвать своих гвардейцев и просто прибить тебя, как бешеную собаку⁈
— Ну, во-первых, — поднял я руку и загнул первый палец. — Бешеные собаки офигеть как больно кусаются.
Я загнул следующий палец.
— Во-вторых, там в машине сейчас сидит моя подружка. Уверен, что ты о ней слышал. Как думаешь, долго твои ребята протянут против той, в ком есть Частица Живого Пламени? Думаю, что ответ мы оба знаем. И, наконец, третье.
Я загнул ещё один палец, а другой рукой коснулся телефона и вывел на экран страницу с контактом.
— Это номер графа Голотова. Мы с ним в последние время стали очень хорошими друзьями. Вот просто прекрасными. Я мог бы позвонить ему прямо сейчас и рассказать обо всём, что уже произошло. Думаю, что даже этого хватило бы, чтобы ваша жизнь и жизни вашей супруги и детей стали очень и очень грустными на ближайшие лет… много короче. Отсюда и до могилы, так сказать.