При этом он посмотрел на меня так, что даже слепому стало ясно. Он совершенно не хочет обсуждать то, что скрывалось внутри папки. А я задумался. Что же такое там может быть, о чём даже адвокат моего собственного отца не хочет говорить в своём собственном офисе.
В итоге я вышел из здания почти через полтора часа. Куча времени ушло на то, чтобы ознакомиться с документами и изменённым завещанием. Ахмед подробно описал мне все нюансы, но, в целом, выходило, что хотя бы этот вопрос я смогу решить в ближайшее время и, так сказать, малой кровью.
Другое дело — а надо ли оно мне?
Немного подумав, всё же пришёл к выводу, что, как минимум, не помешает. С чего-то нужно начать. Особенно с учётом того, что мне ещё предстояло сделать.
Самое же главное на этот момент — я наконец-то смог обзавестись смартфоном, за что спасибо Ахмеду. Пока мы разбирались с бумагами, он отослал куда-то свою дочь, по совместительству, работавшую его личной помощницей. Через полтора часа, когда мы уже закончили она вернулась с белой коробочкой, где лежал новенький телефон. Так ко всему прочему, я ещё и узнал о том, что он смог восстановить мой номер. А ещё думал, зачем Самира спросила у меня мои документы.
Ладно. Значит, будем работу работать. А дел, на первый взгляд, было просто немерено. Если с передачей титула по наследству всё довольно просто — номинально я и так являлся им с момента прочтения последнего завещания, так как других наследников попросту не было, то вот с остальным всё выглядело несколько сложнее.
Первое — выплатить долг за усадьбу.
Второе — разобраться с делами семьи.
Третье — понять, чем же занимался отец перед своей смертью.
Быстро поймав такси, я попросил водителя отвезти меня в какой нибудь ближайший ресторан и, заодно, просмотреть всё таки ту папку, которую мне передал Ахмед. Сидя на заднем сиденье машины, я достал её из рюкзака и открыл, обнаружив, что внутри лежало медицинское заключение. Очень странное заключение, к слову. Большая часть информации о том, кто и где написал это самое заключение оказалась безжалостно закрыта чёрными полосами. Видимо кто-то распечатал документ, а уже после скрыл эту информацию. Как и имя того, кого этот документ касался.
Впрочем, мне хватило и того, что я смог прочитать.
Первичные признаки — тяжёлая болезнь, вызванная истощением и прочее, прочее прочее. Подобное Владислав слышал от врачей, которые констатировали смерть его отца.
Результат повторного рассмотрения обстоятельств смерти — смерть вызвана воздействием неизвестного вещества, оказавшего разрушительное воздействовавшего на сердце и сосудистую систему.
Проще говоря, моего отца отравили...
Глава 9
— Так, Дауд, ещё раз, — я пристально посмотрел на развалившегося в кресле пижона, по совместительству являющегося ни кем иным, как богом Посмертия. — Что значит «семейный вопрос»? Пояснения будут или мне с тобой в угадайку играть? Не помню, чтобы тебя называли богом дибильных загадок.
Пижон снял с лица свои очки с круглыми, красноватыми стёклами, зачем-то посмотрел на них, будто искал пылинки, а затем извлёк из кармана тёмно-синий платок и принялся протирать.
— Очень смешно. А кого-то посмешнее в вашем Корпусе не нашлось? Это именно то, что и означает. Нам нужно, чтобы ты убил нашего младшего брата.
— Ты же сейчас не серьёзно? — спросил я.
— Более чем, — серьёзно отозвался тот и ещё раз придирчиво осмотрел свои очки. — Или ты никогда не задавался вопросом, что в системе Смерть-Посмертие явно чего-то не хватает? М-м-м?
— Ну, вообще-то я предполагал, что-то попроще. Ну, знаешь, сто лет службы там, или ещё чего в том же духе.
— Ну, человек предполагает, а бог, в данном случае, я, располагаю. Тобой. По условиям договора.
— Можешь свою распологайку себе куда подальше засунуть. Корпус не...
— Да, да, да. Я в курсе, что вы не встреваете в разборки, между нами, — торопливо перебил меня он. — Только тогда, когда кто-нибудь из нас влезет в дела смертных. Но, здесь же особый случай.
— Уверен, что ты всем это так и рассказывал. Готов поставить на то, что я не первый, кому выпадет эта работёнка.
— А ты догадливый. Да. Ты будешь не первым, но, надеюсь, станешь последним.
— О, это ты тоже им говорил?
— Что-то в этом роде. Ты так дальше и будешь придуриваться, или же выслушаешь меня?
— Ладно, чего уж там. Давай. Как будто у меня есть выбор в этой ситуации.
— Выбор без выбора, — хохотнул Дауд. — И так. Как это часто бывает, в семье не без урода. Нам тоже не повезло и наш младший братишка, скажем так, перешёл определенную черту. От греха подальше мы нашли мир, отрезанный от остальных. Пустой. Безжизненный. Это... было удобное решение.