- Фримен Шейд. -Он чуть склонил голову. - Я Маркхем, Лорд Тарканен - Благочестивый Лорд на службе Поборника Хрила.
- А я... - Я задохнулся и застонал, перетаскивая ноги через край дивана. Сел. - ... почти впечатлен. Где это мы?
- Это инвалидарий стражи Приречного прихода, фримен.
- Вотчина рыцаря Ай-да-Харя? А хорошая ли это идея?
Губы Маркхема поджались. - Любовь Хрила исцелила ваша раны...
- Ага, заметил. Все железяки вынули?
- Единственная оставшаяся дробина была успешно извлечена из вашего бока, фримен. И ваши ребра сращены благодаря Любви.
- Спасибо за заботу, я ведь был в отключке. Помнится, Любовь Хрила похожа на пучок докрасна раскаленной проволоки в заду.
Благочестивый Лорд словно не слышал. - Ваши одеяния постираны и будут починены, если пожелаете; в ином случае их пустят на тряпки, а новые вам выдадут бесплатно.
- Вы так делаете для всех, из кого случится выбить дерьмо?
Глаза тоже были под цвет доспеху. - Лишь для невиновных.
- То есть почти для всех, а?
Губы натянулись сильнее. - Фримен Шейд...
- Знаете ли, мне все сильнее нравится звучание этого слова. Фримен. Это значит свободный человек. Я ведь именно таков, верно? По праву... как это по-липкански? Терранхидаль жан Дхаллейг? Декларации Отваги? Сам Хрил возвестил, что вы не имеете права меня удерживать.
- Да.
- Тогда оставьте треклятую одежду. Я ухожу.
- Прочие раны, фримен...
- Я чувствую себя славно.
- Любовь Хрила исцеляет лишь раны, полученные в сражении. Могут быть внутренние травмы...
- От чего?
- От... - Губы Маркхема почти пропали. - Он неподобающих, незаконных и постыдных действий Рыцаря Аэдхарра против вашей особы, фримен.
Я понял, что улыбаюсь. - Ну, это мне по нраву. Неподобающие, незаконные и постыдные действия против моей особы. Наверное, у вас язык жжет? Трудно было вымолвить?
Губ, точно, уже не было. - Вам следуют извинения от Ордена Хрила, Гражданства Бранного Поля, Приречного прихода и лично от Тиркилда, Рыцаря Аэдхарра.
- Чертовски верно.
- Рыцарь Аэдхарр в настоящее время неспособен принести формальные...
- Как? Я убил его? - Вздох мой должен был выйти убедительнее улыбки. - Вот дерьмо. В старые дни рыцари были покрепче.
- Он жив. - Лицо Маркхема было твердо, как кираса. Легкое движение пальцев привлекло мое внимание к двери. - Ваше использование огнестрельного оружия лишило его части бедра, кость следует вырастить, чтобы он смог ходить...
- Так он отделался хромотой? Мое сердце полнится мочой сочувствия.
Удивительные исчезающие губы Маркхема унесли с собой розовый цвет скул и кожи вокруг глаз. - Если пожелаете лишить его жизни, Рыцарь Аэдхарр уверил меня, что будет готов к вашим услугам, едва Любовь Хрила завершит Исцеление.
- Хмм. Легко быть смелым, когда Хрил готов слизнуть с вас любое бо-бо.
Мышцы задергались на челюстях Благочестивого Лорда. - Извинения, фримен...
- А что с беднягой стражником? Любовь Хрила вряд ли совладала с остатками его позвоночника.
- Боец Брехью, - едва шевельнул он сжатыми челюстями, - скончался от ран.
Я смотрел на Благочестивого Лорда. Благочестивый Лорд смотрел на меня. Никто из нас даже не моргнул.
Брехью. Еще имя в чертовски длинном списке. Брехью. Я не желал его убивать. Даже не знал его. И что? Не то время, не то место, заряженное ружье не в тех руках. Конец истории.
И таких историй много скопилось внутри черепушки. - И что же, у всех рыцарей поблизости нашлись дела поважнее?
- Боец отверг Исцеление.
- Он - что?
- Боец Брехью оставил вдову и двух дочерей. Как вы и сказали, Любовь Хрила могла сохранить ему лишь жизнь. Весь остаток дней он нуждался бы в особом уходе. Пенсию Ордена будет полезнее потратить на благополучие семьи, нежели на уход за калекой.
У меня ниже живот есть шрам, а на спине еще один, родня первому. Также в позвоночник вставлено устройство. Оно - при помощи особой техники концентрации и толике магии, которой я овладел за последние три года - позволяет мне ходить. Несколько лет я жил без него; еще несколько лет оно работало кое-как и не всегда.
Я сказал: - Чертовски жаль.
Маркхем сел прямее, словно в комнату вошел сам Правовед.
- Он умер с честью. Вам не понять.