— Больше не надо, дхе Бас, — усмешку дикаря видно не было, но в том, что он улыбается, я не сомневался, — В дом сам залезешь?
— Ещё бы, — меня охватило нездоровое веселье и жажда деятельности, — Я сейчас даже на ещё один раунд с твоими парнями готов!
— Не стоит, — голос Кхалеба доносился уже откуда-то сверху. Когда он успел забраться в дом, я не заметил, — Нужно спать. Ты себе казаться, дхе Бас.
Ну, нет так нет! Я с третьего раза зацепился за подходящий выступ и начал восхождение. Наросты постоянно норовили убежать из-под рук, но я ловко их ловил и двигался дальше. Похоже, с этим пойлом не всё так просто…
Как я залез в хижину и лёг спать, не запомнил. Очнулся только утром и стал с тревогой прислушиваться к своим ощущениям. Вроде ничего не болело, но двигался я как-то скованно, будто всего себя отлежал за ночь.
— Кхалеб, ты здесь? — негромко позвал я. В домике было ещё довольно темно, и я не хотел никого будить.
В ответ донеслось негромкое ворчание и храп. Дикарь спал, и я неожиданно оказался предоставлен сам себе. Наверное, впервые с момента попадания в этот странный мир.
Чем заняться я не знал и, не придумав ничего лучше, отправился к тренировочной площадке. Там тоже было пусто. Близился рассвет, меня немного потряхивало от утренней прохлады.
Короткий комплекс упражнений, намертво вбитый в память, позволил быстро разогреться и размять мышцы. Сегодня мне предстоит непростой день и нужно максимально выложиться. Жаль, что система обучения этого племени такая однобокая. Неплохо было бы изучить теорию, но об этом оставалось только мечтать.
«Практика наше всё, а кто не согласен бежит ещё три круга!» — как любил приговаривать сержант Кирс.
Деревня постепенно просыпалась. Первые жители спустились с деревьев и занялись своими обычными делами. Я предпринял уже десяток попыток призвать непокорный кинжал, но ничего не получалось. Видимо, делал что-то не так.
Усевшись на краю поляны, я прикрыл глаза и решил изменить тактику. Перед внутренним взглядом возник образ фамильной реликвии. Много поколений она передавалась от отца к сыну, и я с самого детства знал каждый изгиб странного оранжевого клинка. Никто из родных никогда не задавался вопросом, откуда он и из чего сделан. Он просто был и никогда не терялся.
Длинное лезвие плавно сужалось к острию. На шероховатой рукояти виднелись следы странных спиралей, наполовину стёртых временем и руками моих предков. Такой же символ, только большой, был выбит между рукоятью и клинком. Материал всегда тёплый и приятный на ощупь. Где же ты? И почему отказываешься приходить на мой зов?
Громкий треск за спиной нарушил умиротворённую атмосферу. Сознание будто раздвоилось и воспарило над телом. Я увидел себя со стороны и это было очень странно. Жилистое тело, закрытые глаза, отрешённый вид. Сзади, сметая всё на своём пути, приближался Руназ и уже заносил для удара свой ненавистный шест. Но главным было не это…
В моей ладони переливался тёплым оранжевым светом кинжал. Второй «я» плавно качнул тело в сторону, пропуская мимо размашистый удар и небрежно взмахнул рукой. Тренировочный шест, как кусок масла, разделился на две половинки и чернявый дикарь нелепо завалился вперёд, вспахивая носом твёрдую землю.
Я открыл глаза и мгновенно оседлал копошащееся рядом тело. Сознание переполняло незнакомое до этого чувство единения с миром. Клинок упёрся в горло противника, и остановиться я сумел лишь в последний момент. Получилось!
Справа неожиданно прилетела корявая палка и больно ударила меня по голове.
— Ауч!
Момент просветления прошёл. Клинок растаял в руке облаком дыма, а я недовольно посмотрел на ржущего Кхалеба.
— Хорошо, дхе Бас! — довольно рыкнул дикарь, — Но мало! Слишком долго.
— Ты говорил, что нужно просто его призвать и показать старейшей, — осторожно трогая ушиб, проворчал я.
— Хватит, чтобы жить, но мало, чтобы не умереть, — с серьёзным лицом, ответил Кхалеб.
Ненавижу философию! Особенно в исполнении двухметрового амбала с отвратительным акцентом!
— О чём ты? — попытка расшифровки первобытной мудрости не удалась, и я задал вопрос напрямую.
— Шиги Найя поможет узнать, что было раньше, — пояснил Кхалеб, — А ты должен позаботиться о том, что будет после. Слишком плохой призыв. Слабый. Много подготовки. Будем тренироваться!
Я некоторое время переваривал информацию, а потом встал и протянул руку Руназу, который так и лежал рядом.
— Вставай, братишка! — произнёс я, — У нас с тобой будет интересный денёк.