Оглянув быстрым взглядом зал, убедившись, что никакой срочной работы нет, девушка быстро села напротив.
— Нина, — протянула она ему тонкую ручку для рукопожатия.
— Кейн, — улыбнулся он уголком рта и протянул руку в ответ.
— Откуда ты? — стоило им представится друг-другу, как девушка тут же перешла на «ты».
— Да много откуда, — ответил он, отведав первый блинчик. — Я путешествую. Практически никогда не сижу на одном месте.
— Почему?
— Это ведь скучно!
— Я, например, всю свою жизнь живу в Найлвинде. И дальше соседнего города не выбиралась. Оно того стоит?
— Это смотря куда ехать, — хмыкнул Кейн приступив ко второму блинчику. — Есть места, где лучше не бывать. Но да, определенно стоит.
— А чем вы занимаетесь, раз приходится так много путешествовать?
— Фрилансер. Человек тысячи профессий. Чем я только не занимался, всего не перечислить.
— Расскажешь? — полюбопытствовала она.
— Почему бы и нет, — пожал он плечами. Поболтать Кейн был не против.
Он рассказывал истории больше часа, какие-то случались на самом деле, в каких-то было даже меньше половины правды. Но до откровенной лжи или фантазии он не опускался. Немного менял детали, но не более. Официантке это ни капли не мешало. Она сидела развесив уши полностью погрузившись в его рассказ. Сам Кейн уже давно доел блинчики, и даже успел выпить кофе.
Всему приходит конец, милая беседа, больше напоминавшая монолог, так же подошла к концу. Но вовсе не по воле Кейна, просто в закусочную зашли новые посетители, которых нужно было обслужить. Поблагодарив за еду и приятную компанию, он оставил сто долларов чаевых пока та отлучилась. После чего сказал, что заглянет на ужин.
Снег… снова снег. Хорошее настроение, которое он получил от приятной беседы, тут же стало падать при виде огромного количества белого снега и унылых на вид домиков. Он не успел сделать и полусотни метров, как услышал торопливые шаги позади. Обернувшись, он с удивлением обнаружил перед собой запыхавшуюся Нину, держащую стодолларовую купюру в руках.
— Заберите! — громко сказала она возвращая деньги.
— Почему? — удивился мужчина.
— Я так не могу, — завертела она головой. — Это слишком много для чаевых.
— Да перестань, — хмыкнул он. — Я бы и больше дал, за приятную беседу, только с собой нет.
— Но, это все равно слишком много!
— Оставь себе, — он демонстративно развернулся и пошел прочь, но она вновь его окликнула.
— Я заканчиваю в восемь… — в голосе была некая неуверенность. — и… я буду не против если ты угостишь меня выпивкой.
— В восемь… — повторил он и оценивающе посмотрел на девушку. Собственно, почему бы и нет? — Договорились. Я зайду за тобой в восемь.
Помахав ей ручкой он поплелся дальше гулять по этому захолустному городку. И все-таки одну достопримечательность он обнаружил. Ею оказалась старая церковь, стоявшая на пригорке, огласившая округу колокольным звоном. Были мысли сходить и рассмотреть её поближе, но он быстро их откинул. Церковь и Кейнсуществовали словно в разных реальностях. Их интересы практически не пересекались, да и сами священнослужители навевали на него скуку. Особенно своими речами о праведной жизни.
Побродив ещё немного, он наткнулся на другое здание, вызвавшее более живой интерес. Здание, в отличии от всех остальных было каменным, и рядом с широкими двухстворчатыми дверьми весела табличка с надписью «Найлвиндская городская библиотека».
— Попробую хоть здесь скоротать время до восьми… — сказал он себе под нос, разглядывая табличку.
Глава 2
В библиотеке он просидел до вечера, в окружении стопок пыльных книг. И чуть было не опоздал. Старушка-библиотекарша очень тепло приняла нового читателя и даже всячески пыталась найти литературу по вкусу. Кейн любил бумажные книги, хотя многие сейчас считали их пережитком прошлого, ведь цифровом виде книги читать куда удобнее. Но вот, видите ли в чем дело, когда у тебя в голове три нейропроцессора и ты можешь выходить в интернет силой мысли, возникает проблема с обработкой информации оттуда. Кейн часто просто физически не мог читать книги, так как они загружались в память нейропроцессоров и помещались в мозг уже в форме «знания». Он фактически знал содержимое книги, но при этом лишался возможностей прочувствовать какие-то моменты, как бывает при обычном чтении. Вот поэтому он и любил бумажные книги.