– Про тебя?.. А ты будешь, типа, сюрпризом.
– Вот еще. Да Воскресенский меня и не помнит вовсе.
– Ты так считаешь?
– Мы с ним и разговаривали-то всего пару раз на официальных приемах. Как бы он меня запомнил?
– А вдруг ты произвела на него неизгладимое впечатление?
Я с подозрением посмотрела на Глеба:
– Издеваешься? Я не отношусь к категории девушек, способных производить на мужчин неизгладимое впечатление.
– Однако у тебя масса знакомых, и девяносто процентов из них – мужики. Причем многие из них – известные в городе личности.
Хмм…Тонкое замечание.
Да, если подумать, так оно и есть. Издержки (или бонус?) профессии – постоянно вращаюсь в высших сферах. Вернее, вращаются, словно планеты, мои влиятельные и известные знакомые. А я мельтешу между ними, как метеорит.
– Да ладно, Юля, не парься! Воскресенский – мировой мужик. Он гостям всегда рад. И мы же только на минутку.
– Неудобно как-то без приглашения. Я думала, ты хотя бы по телефону спросишь, можно ли…
– Не гунди! – отрезал Глеб. – Мы уже приехали.
Ворота были открыты, «мазда» въехала на широкую площадку перед гаражом, выложенную плиткой – красные ромбы на белом фоне. Загородное поместье Воскресенского занимало обширную территорию, обнесенную монументальным, неприступным забором. Посреди бескрайних зеленых лужаек с вкраплениями красивых цветников возвышался двухэтажный особняк и неподалеку – еще несколько строений. Наверное, конюшня, домик для прислуги и крытый бассейн.
Что-то вроде того.
Я вытащила из авто Мишутку. Ребенок с интересом озирался.
– Антон Аркадьевич, мы тут! – помахал рукой Глеб.
Хозяин дома семафорил нам с террасы, он стоял у открытой двери, завернувшись в клетчатый плед. Ничего общего с плакатным Воскресенским – напудренным, прилизанным, с выверенным взглядом и горделиво поджатыми губами – в нем не было. Уютно-толстый дядька, крупный и фактурный, но слегка усталый, немного сонный и взъерошенный.
Никакого пафоса! Но так – гораздо лучше.
Похоже, Воскресенский ни капли не удивился, увидев свиту дизайнера – даму с дитем на руках.
– Ребята, идите сюда! – крикнул он. – Я сегодня здесь в абсолютном одиночестве. Да еще и ворота сломались, не закрываются. Сейчас жду техника, он обещал к пяти подъехать.
– Здравствуйте, Антон Аркадьевич! Не помните меня? Юлия Бронникова из журнала «Удачные покупки». Мы с вами несколько раз встре…
– Юленька! Здравствуйте! – тут же вспыхнул радостью депутат, так, словно с трудом дождался моего появления. Он ласково приобнял меня за плечи. – Конечно же помню, как не запомнить такую остроумную и очаровательную собеседницу!
Я слегка оторопела от подобного приема. Неужели Воскресенский всех гостей встречает таким же образом? Или это профессиональные увертки опытного политика?
– Спасибо за комплимент, – польщенно улыбнулась я. – У вас тут красиво, Антон Аркадьевич. Просто очень-очень. А воздух какой изумительный, не то что в городе. Хочется дышать полной грудью.
– Пользуйтесь моментом, – улыбнулся Воскресенский. – Юля, вы стали мамой? Прелестный малыш!
– Да, симпатичный, – согласилась я. – Но это не мой, соседский.
– А-а… Выручаете, наверное, подругу? А я, кстати, читаю ваши статьи в «Удачных покупках».
– Вы серьезно? – опешила я.
– Да. А что? Жена любит ваш журнал. Ну и я с ней заодно. У вас, Юля, великолепный стиль. Даже про бульдозер напишете так, что за душу возьмет.
– Спасибо, – растаяла я. – Приятно слышать. А я вас постоянно вижу по телевизору.
– Это естественно. Мне нельзя не быть в телевизоре, я же депутат, – засмеялся Воскресенский.
– А Глеб сказал, у вас еноты и белки?
– Не-а, не еноты, а барсуки. У меня тут целый зоопарк. Давайте покажу.
Воскресенский завязал плед узлом на груди и повел нас по дорожке в сторону конюшни. Сейчас, в домашней обстановке, не на публике, он был напрочь лишен помпезности, присущей политикам, не лопался от важности. И выглядел милым.
Толстые, по-свински откормленные барсуки, заключенные в клетку, привели Мишутку в невообразимый восторг. А белки с внимательными глазками-бусинками довели до экстаза…
Мы сели на диван в гигантском холле. Наверх вела великолепная деревянная лестница с перилами из кованых ажурных завитков. Мишутка подпрыгивал у меня на коленях, а Глеб достал из сумки образцы ткани.
– Антон Аркадьевич, пойдемте наверх, посмотрим, как все это будет выглядеть в спальне.
Волшебный шелк в его руках переливался и играл под солнечными лучами, проникавшими в холл сквозь окна гигантских размеров.
– Глеб, куда ты так торопишься? Юля, вы спешите?