Как и на фото, жертва стояла, прислонившись к тому, что осталось от деревянной опоры. Камни, образующие указатель, были направлены прямо на тело, которое находилось позади них на небольшом отдалении. Мне подумалось, что еще несколько часов назад я проходила там, где в тот момент находилась убитая. От этого факта и того, что на месте преступления я была одна, стало страшно. Я начала жалеть, что решилась на эту поездку. Возможно, следовало дождаться Люка Далтона в освещенном доме, под прикрытием старых стен.
Я заставила себя побороть страх. Убийство уже произошло, и я не могла ничем помочь жертве. Оставалось только сделать все возможное, чтобы поймать ублюдка и разобраться, почему он вовлек меня в свою жестокую игру.
От бессилия я стукнула руками по рулю. Тяжело осознавать, что мало что можешь. И все же это не совсем так. В моих силах было дать зацепки следствию, расшифровать послания, которые мерзавец посылал всем нам. Он убивал, уродовал тела, но и оставлял улики.
Не забыв о безопасности, я извлекла из сумочки баллончик с перцовым газом: хоть какая-то защита. Еще раз посмотрела на мобильный телефон, который сиротливо лежал на пассажирском сидении. Далтон не перезвонил, а я обещала сообщить шерифу, когда доберусь до места.
Я взяла телефон, но должна была вернуть его на место. Он продолжал оставаться вне зоны покрытия. Мне оставалось полагаться только на собственные силы. Мысленно подбодрив себя, я вышла из автомобиля. Окружающая тишина оглушала. Пальцы с силой сжимали баллончик. Выставив его вперед, как щит, я шаг за шагом приближалась к месту преступления. Прошла камни и обошла вокруг тела так, чтобы видеть лицо убитой. Я нашла место, с которого был сделан снимок, посланный мне. Камни виднелись на заднем плане, там, где они и должны быть.
В такой опасной близости от места преступления и, возможно, преступника, я была впервые. Мне приходилось раньше сталкиваться со смертью благодаря сотрудничеству института с CID*. Но одно дело консультировать, опираясь на факты и снимки, и совсем другое – лично соприкасаясь с такими жуткими подробностями в режиме реального времени.
Я стояла всего в трех шагах от тела, но тепло от пепелища достигало меня и на таком удалении. Плоть сильно прогорела, и ужасный запах вызывал приступ тошноты, так что я достала из кармана платок и прикрыла нос.
В сожжённом человеке невозможно было кого-то опознать. Лицо сильно пострадало, одежда сгорела практически полностью, а от ног жертвы остались только обугленные кости. И все же я догадывалась, что передо мной одна из викканок. Свидетельством тому был все тот же шнурок-украшение, который я видела на голове у одной из последовательниц Викки. Я подумала, что еще утром бедняжка стояла на крыльце своего дома, смотрела на меня, и была жива.
Лишить жизни таким чудовищным способом – на такое способен только психически больной. Убийца, я подозревала, повторил сценарий, проделанный с Гвен Миллер, и можно было только представить, что пережила эта несчастная.
Внезапно мое внимание привлек посторонний шум. В казавшейся абсолютной тишине треск ломаемых позади меня ветвей прозвучал подобно оглушительному взрыву. В ужасе я обернулась, готовая сорваться в любую минуту и помчаться к машине. Сердце стучало все быстрее и быстрее. Я не могла пошевелиться от страха, и непроизвольно вскрикнула, когда со стороны леса ко мне навстречу вышел… Бенджамин Форкс.
Всего секунду мы смотрели друг на друга.
– Вы? – не узнала я свой голос.
Я стояла между сожжённой девушкой и потенциальным убийцей, и даже не могла пошевелиться.
– Кейт, - сделал шаг в мою сторону Форкс.
– Не подходите ко мне, - удерживая баллончик с перцовым газом перед собой, потребовала я. - Агент Далтон уже едет сюда, так что не советую вам усугублять свое положение.
Получилось не очень уверено, но Форкс остался стоять на своем месте.
– Я не убийца, Кейт, - произнес он мягко, но настойчиво.
Только в тот момент я заметила, что в руке Верховного Жреца что-то блеснуло.
«Нож?» - мелькнула мысль.
– Покажите ваши руки, - молниеносно отреагировала я.