Легла на свою кровать, вытянула ноги и укрылась. Ооох, вот это кааайф…
— Кекс, спасибо…
Я аж подпрыгнула. Дин, чуть приоткрыв глаза, смотрел на меня.
— Да пожалуйста.
— Спят?
— Спяят. И ты спи давай.
— Дык я сплю… Спокойной ночи, Кекс.
— Спокойной, Булочка.
Дин поворочался и, перевернувшись на живот, заснул.
Я еще немного повалялась, накатала Лизе смску, поставила телефон на зарядку и тоже вырубилась.
====== И начнется веселье ======
Поники на облакаах, поониикиии…
Меня берут за ногу и рывком сдергивают с кровати. С громким «ТВОЮ МАТЬ» я падаю на пол.
— Дооброе утро, Кексик!
Надо мной показывается улыбающаяся моська Дина.
— Ну это кому как.
— Да ладно, сама же просила разбудить.
Я села на полу. Дин сел передо мной на корточки.
Свежий, умытый, одетый и сияющий. Блять.
— Но не таким варварским методом.
— Хорошо, в следующий раз одеяло постелю на пол.
— Иди в сраку. Дай руку.
Дин протянул мне руку и я встала с пола.
— Сколько у меня времени?
— Полчаса.
— Заебок.
Я убрала волосы с лица и почапала к шкафу. Достала оттуда свое полотенце и сумочку с мыльно-рыльными принадлежностями.
— Булочка, где тут люди умываются?
— Пошли, покажу.
Мы спустились вниз. Дин довел меня до нужной двери.
— Вот. Иди.
Я кивнула и зашла внутрь. Умылась, сделала все свои дела. И почувствовала, что проснулась.
На душе стало легко и светло. Вот всегда со мной так. Как проснусь — убить всех хочу. Но стоит умыться — божий одуванчик с нескончаемым запасом энергии.
Я вылетела из умывалки и побежала в нашу комнату.
— ААМУРИКИ ААМУРИКИ АМУУРИКИИИ!
Я влетела внутрь. Дин стоял возле шкафа и застегивал рубашку.
— Кекс, ты че?
— Да заебись все!
Я отпихнула Дина от шкафа. Тут же, стоя к нему спиной, стянула пижамную рубаху.
Нацепила лифчик.
— Дин, застегни на вторую.
Я подошла к Винчестеру. Тот охуевшим взглядом смотрел на меня.
— Булоочкааа, не спиии.
— А. Ага.
Горячие пальцы коснулись моей спины.
— Все? Пасиба.
Я сняла с плечиков очередную рубаху, синюю в белую клетку, и застегнула ее со скоростью Флэша. Тут же стянула пижамные шорты, достала из шкафа джинсы и натянула их.
— ААМУУРИКИ АМУУРИКИ АМУРИКИИИИ…
Заплела волосы в косу. Дин все это время стоял в центре комнаты и охуевше смотрел за мной.
— Кекс, че с тобой?
— А привыкай. Я всегда так.
— Ага. Ладно.
Я натянула кроссовки.
— Пошли будить детей!
Я схватила Дина за рукав его рубахи и потащила вниз.
— ДЕЕТИИ МОООИ ПРОСЫЫПААЕМСЯЯЯ!
Я носилась по коридору как угорелая. Дин хохотал надо мной, сидя на диване в холле. Дети начали выходить из своих комнат, сонные и ворчащие. Я на лету чмокнула какого-то мальчика в щеку.
— ЧУУВААК ЖИЗНЬ ПРЕКРАСНАА!
Тот улыбнулся и побежал умываться.
— Меня б кто так приободрял.
Дин потянулся, сидя на диване.
— БУЛОЧКАААА!
Я с разбегу налетела на него и, опрокинув диванчик, мы грохнулись на пол.
Дети, собравшиеся на большой «бум!», хохотали.
— Кекс, я хренею. Че с тобой?
Дин пытался выбраться из-под меня и из-под дивана.
Я, распластавшись на его теле, совершенно не хотела вставать.
— Это мое нормальное состояние. Меня поэтому на лето и сплавили, чтобы я там дома и в колледже бунт не подняла.
Дин рассмеялся.
— Так, с этим все ясно. Нам бы теперь вылезти.
Я обняла его руками и ногами.
— Неа.
Руки Дина легли мне на спину. И тут меня охватило странное чувство. Раньше я подобного никогда не испытывала. Мне нравилось, когда меня обнимают.
— Кекс, надо детей на зарядку вести.
— Блин.
Я бы вечность вот так на нем лежала.
Общими усилиями мы подняли диван и сами поднялись. Дети, уже одетые и умытые, стояли в холле.
— Ребят, все, выходим на улицу и строимся.
Дин командовал, а меня все еще не отпускало то странное чувство.
Поделав незамысловатые упражнения на зарядке и попихав друг друга во время пробежки, мы с Дином повели детей в корпус. Там бахнулись на диванчики. Дети забегали по комнатам, переодеваясь и хохоча.
— Булочка, го споем.
Дин перекрестился.
— Я не пою.
Я прищурилась.
— Проверим?
Дин улыбнулся.
— Давай.
Я пододвинулась к нему ближе.
— Сегодня на сончасе. Если проиграешь и запоешь, катаешь меня на спине.
Дин рассмеялся.
— Ты как ребенок, Кекс, честное слово!
— Я и так ребенок. А если я проиграю, то стираю твою рубашку. Одну. Идет?
— Идет.
Мы забились. Тут я подскочила.
— И че мы сидим? Нам как бы тоже надо кровати заправлять!
Дин прикрыл глаза. Ааааа какие у него ресницыыы…
— Заправь мою, пожалуйста.
Я помотала головой.
— Нихренаааа. Пошли.
Я схватила его за руку и потянула на себе. Дин неожиданно резко подался и с громким «бам!» свалил меня на пол. Он оказался на мне. Упер руки в пол и навис надо мной. Я, как завороженная, смотрела ему в глаза.
Дин улыбнулся.
— Кто последний — тот лошара.
И, оттолкнувшись руками от пола, вскочил на ноги и побежал наверх. Я рванула за ним.
— Кеекс лошарааа!
Дин первым вбежал в комнату и сел на свою кровать. Я влетела следом. Подошла к нему и начала без остановки лохматить его волосы. Дин хохотал и отбивался. Но от меня так просто не отвяжешься.
Наконец, когда его голова была похожа на одуванчик, я отошла и взглянула на свое творение.
— Великолепно.
Дин застонал и подошел к зеркалу на дверце шкафа.
— АААА! Кекс, этооо… Ааааа…
Я рассмеялась и села на свою кровать.
— Нука сделай нормально.
Дин подошел ко мне и сел на пол передо мной. Положил голову мне на колени.
Я, смеясь, приводила его волосы в порядок. Мне нравилось пальцами расчесывать его волосы. Темно-русые пряди были мягкими, как шелковые.
Дин что-то бурчал мне в колени. Я смеялась.
— Че там, долго еще?
Дин приподнял голову. Я положила ее обратно.
— Тиха.
На самом деле, я давно закончила, и сейчас просто расчесывала пальчиками его волосы.
— Классно…
Я усмехнулась.
— Кекс, нам надо кровати заправлять и детей на завтрак вести.
Я выпустила волосы Дина. Тот поднял голову и посмотрел мне в глаза.
— Почему ты замираешь, когда мне в глаза смотришь?
Я пожала плечами.
— Не знаю.
Дин усмехнулся. Встал и начал заправлять свою кровать. Я тоже поднялась и приводила свое койко-место в порядок. Мы с Дином столкнулись задницами, пока застеливали покрывала, и расхохотались.
— Убери свою задницу!
— Ты тут своими булками!
Мы заправили кровати и пошли вниз.
На завтрак была каша и какао. У Дина из-за какао образовались усы. Я рассмеялась. Винчестер вытер губы и тоже рассмеялся.
Дети поели и мы вернулись в корпус.
— Ребят, наводим порядок в комнатах, потом выходим на улицу.
Мы с Дином поднялись к себе. Быстренько прибрались. Я заставила его мыть пол, а сама протирала пыль на полках и шкафу. Задница Винчестера маячила у меня перед глазами, я не удержалась и шлепнула по ней тряпкой.
— Эй! Ты, конечно, мастер подкатов!
— Иди в сраку. Ты вон там не помыл.
— Нафиг, завтра меняемся. Чередоваться будем.
Я пожала плечами. Как хочет.
Комната блестела.
— Так, щас я своим позвоню, и пойдем к детям.
— Звони. Опять на балкон уйдешь?
— Неа.
Я завалилась на кровать, закинула ноги на стену, свесила голову с кровати и набрала папу.
— Паапка моой! Привеет. (…). Хорошо все у меня. Проснулись, сводили детей на зарядку, потом позавтракали, щас прибираемся. (…). Пфф, пап, когда я сама вставала? (…). Да, сожитель будит. (…). Как-как, на пол скидывает. (…). Но. (…). Сегодня столько дел…