– Аналитическая газета «Тайны и ужасы»?
– Она хорошая, но я с ней не сотрудничаю. Вы могли видеть мои статьи в «ТюТю» и колонку в журнале «Ну, за». Также я иногда выступаю на «Радио Свобода».
– Чем вас не устраивают «Тайны и ужасы»?
– Они недостаточно элитарны.
– Я думаю, вам следует обратиться в это издание, – ледяным голосом произнесла Кель, – Мы с Виктором уже дали ему интервью.
– Ну чего ты, Диана, – не удержался Барсучонок, – Я и этом деятелю готов интервью дать. Давайте, разворачивайте блокнот. Итак, появление Дианы Кель позволило нашему классу решить многие важные задачи. Раньше мы часто спорили, что лучше – Pascal или C? Разумно ли введение классов? Есть ли здравое зерно в идее Unix-ов для рабочего стола? Благодаря Диане…
– Вы говорите слишком быстро. И я хотел вам задать совсем другие вопросы.
– А что вам интересует? Как из Ирольна попасть в Диэдарнис? Мы с Дианой в Розе Мира не сильны, это к директору.
– Я хотел спросить…
– Раз вас не интересует Роза Мира, то слушайте дальше. Среди разработчиков до сих пор не утихают споры, какой компилятор лучше. Например, ходят странные слухи о компиляторе от Intel. Говорят, в Петербурге один программист…
Что случилось в Петербурге, Мартышин так и не узнал. Из арки с весёлым рёвом вырулил светло-серый Ламборджини Дьябло, сделал круг по двору и затормозил прямо напротив нашей скамейки.
В окнах показались головы любопытных. Тогда, в 1997-ом, Ламборджини Дьябло считался редкостью и шиком даже в Москве. А у нас, в Тиглях, его видели только на календариках.
Из кабины водителя высунулась весёлая белокурая голова в зеркальных солнцезащитных очках.
– Простите, – осведомился он, – это здесь проживает Диана Кель? Ага, теперь мне всё ясно! Это вы и есть та самая Диана.
«Ничего тебе не ясно», – подумал Барсучонок.
Кель молчала.
– Допустим, это так, – ответил журналист, – А вы кто такой?
– Я социальный работник. Меня послали присмотреть за девочкой. Она живёт без родителей, у неё могут быть проблемы в школе. К тому же, в Тиглях много хулиганов.
Из открытого окно Ламборджини постукивала электронщина. Виктор с третьей попытки опознал Kraftwerk.
– А разве Диана не способна защитить себя сама? – осведомился журналист.
– Способна. Но ей нужна помощь, чтобы освоиться в нашем городе.
– Как вас зовут? – вступил следователь.
– Меня зовут Павел Гобзема. Будем знакомы.
– Социальный работник, значит.
– Да.
– Ну да, вашего брата и так называют, – процедил в усы бывший следователь.
– О чём вы?
– О команде нашего дорогого и любимого губернатора Адамковского! – взорвался Багрымчик, – Нам всё отлично известно! Про Пацукова, который загрёб себе все санатории и бывшие пионерские лагеря, даже те, что в руинах. Про сталиниста Щура, которого на милицию поставили. Он дурак дураком, конечно, но есть ещё и Зарецкий. И именно Зарецкий всем командует. В обход областного совета!
– Ну, я в эту команду не вхожу, если что. Должность пока маленькая.
– Ваша должность называется «сын генерала»?
– А что плохого в том, что мой отец генерал?
– То, что вас, особистов, за версту видно.
– А разве вы, следователь Багрымчик, в министерстве спорта и туризма работали? – осведомился Гобзема.
– Я – бывший следователь. Работал в следственном комитете. Теперь ушёл в политику. И я узнаю особиста, какие бы документы он не показывал. Вы что думаете, мы ничего не знаем? И на Пацукова, и на Щура, и на Зарецкого можно при желании знаете какие дела завести? Даже в Москве дым пойдёт.
Барсучонок слышал эти фамилии. Должностей, правда, не знал. Люди власти казались ему примерно одинаковыми фигурами в пиджаках. Эти люди сидят на совещании слева и справа от губернатора и внимательно его слушают.
К тому же, его совершенно не волновали их должности. Их фамилии его не волновали тоже.
Его волновала одна-единственная фамилия. Кирунина.
Во-первых, потому что так называли Диану. А Диана значила для него больше, чем все Самди и Пацуковы вместе взятые.
Во-вторых, потому что он вспомнил, где слышал эту фамилию.
И как только вспомнил, начал медленно, чтобы никто не услышал, отходить в сторону. Подальше от лавочки. Поближе к продуктовому магазину.
Продуктовый магазин «Крендель» занимал первый этаж кирпичной пятиэтажки. Позади него зелёный забор огородил небольшой закуток. В закутке громоздился целый лабиринт деревянных ящиков. Рядом – два ряда гаражей.
А за магазином улица Ланькова обрывается пустырём, заросшим дикими деревьями.