— Всё-всё, — я рассмеялся, осторожно отводя её за локоток от двери. — Если Варрин и пошутил, то по ходу дела. Ты точно справишься с переводами магических трудов с талассийского, так что он всё правильно сделал. Выходит, тебе нужны деньги?
— В некотором роде, да, — Лиадрин с независимым видом огляделась у меня в комнате, потом продолжила. — Ещё если мне надоест ждать, пока меня заберут, то мне понадобится как-то оплачивать путешествие.
— Наверное, — у меня вытянулось лицо, когда я услышал эту сентенцию. — И, э-э-э, ты точно собралась уезжать?
— Пока просто размышляю, — с достоинством отозвалась девушка. — Но морской путь через Штормград меня не устраивает — это недели странствия на корабле. У меня разыграется морская болезнь!
— Ужас, — я начал смутно подозревать, что меня где-то дурачат.
— Остаются только гоблины с их дирижаблями, — поджала губы эльфийка. Я вскинул брови и смерил собеседницу взглядом. Зеленошкурые жлобы уже прознали, что Лиадрин — дочь Верховного жреца Кель-Таласа, так что должны были выкатить для неё поистине уникальное предложение, с особыми расценками для высокорожденных эльфов. Наверняка прохудилась бы даже королевская казна.
— Как выяснилось, перелёт стоит таких денег, что гоблины ничтоже сумляшесь предложили мне вместо этого сразу продаться к ним в рабство. Даже не подозревала, что я могу столько стоить! — изумилась эльфийка, широко раскрыв бездонные голубые глаза, полные удивления.
— Что-о-о!? — я захохотал. Лиадрин скромно стояла, опустив очи долу, словно хорошая актриса. Но теперь было очевидно — она просто шутит.
Повинуясь порыву, я приблизился к ней и коснулся своими ладонями её локтей.
— Глупые зелёные коротышки продешевили, Лиадрин. Ты стоишь во много, много раз больше, — я горячо зашептал во встрепенувшееся, заостренное ушко и начал притягивать её ближе к себе.
— Ох, оказывается, теперь у меня и цена есть? — обронила эльфийка, пытаясь сердито упереть руки в боки сквозь барьер из объятий. — Интересно, какая ещё?
Я шутливо рассердился, обхватил её руками за пояс и оторвал от пола.
— А ну-ка рассказывай, кто тебя так воспитывал, благородная эльфийка? — строго сказал я в голубые глаза и деловито понёс её в свою спальню. — Эльфы не торгуются!
Загорелое личико Лиадрин вытянулось от удивления, когда она увидела приближающуюся к ней двуспальную кровать. Она охнула и принялась запоздало брыкаться в воздухе руками и ногами. Я сгрузил сопротивляющуюся ношу в постель и рухнул следом за ней, упёрся головой в ложбинку между упругих грудей и принялся ласкать нежную кожу девушки везде, куда могли дотянуться руки.
— Мэвниар! — воскликнула перепуганная эльфийка, отбиваясь вовсю: дергая меня за волосы и толкая в лоб прохладными ладошками. Вдруг, она случайно цапнула мне ухо ногтем, ухитрившись его поцарапать.
— Ай! — сказал я. Болевые точки у меня оставались, как у любого эльфа.
— Извини, — сконфуженно пробормотала Лиадрин, сочувственно посмотрев на меня своими удивительными синими глазами. Притянув мою голову к себе, она подула на ранку. — Я не хотела задеть ухо, честно!
О том, что она вроде как сопротивлялась мне мгновение назад, девушка, видимо, уже забыла. Меня начал разбирать смех, и я положил голову в уже облюбованное место у неё на животе. Лиадрин, кажется, к тому времени уже смирилась со сложившимся положением вещей, и неосознанно погладила меня по волосам.
— Я разговаривала с отцом и нашла доводы, чтобы расследование по твоему поводу немного приостановили, — вдруг обронила эльфийка. — Возможно, и с другими вещами что-нибудь получится! Я буду надеяться.
— Я тоже, — заметил я. Перевод разговора на серьёзные темы несколько меня охладил. Эльфийка смотрела на меня со странным выражением в глазах, продолжая ласкать мне волосы, но я пока решил повременить с продолжением объятий.
— Знаешь… Мэвниар, отравление Солнечного колодца невозможно предотвратить, — вдруг сказала Лиадрин, голос её прозвучал достаточно горько, чтобы я насторожился и приподнялся, пристально разглядывая её лицо. — Я пыталась узнать, как отличить истинное пророчество от ненастоящего. Давно ещё, задолго до нашей встречи.
— И как же? — вздохнул я, пытаясь успокоить её поглаживаниями по плечам.
— По внешним признакам — никак. Но тот, кто видит пророчество, и без этого всегда сам понимает, когда оно истинно, — заметила девушка.
— Ты сама считаешь его истинным? — спросил я, и устало провёл ладонями по бровям. У меня было послезнание, но я пока об этом не распространялся. Возможно, Лиадрин и права — у меня не получится встать на пути лавины, чтобы обратить её вспять.