От досады он тряханул фартуком так, что тот щелкнул, почти как кнут, видимо, благодаря немалой физической силе своего владельца. Затем Сол, оценив чистоту кружки и удовлетворившись результатом, спрятал её под стол, и достал новую.
Поведение хозяина заведения немало заинтриговало Келя:
– А что случилось? – Спросил он с неподдельным интересом.
Трактирщик взглянул на лекаря, затем уставился куда-то вдаль, ностальгически улыбнувшись, и начал:
– Папаня мой, значица, открыл трактир в столице, когда я ещё пешком под стол ходил, во-о-о-т. Дела-то, вроде как, неплохо шли, да, только вот столица росла, и количество трактиров и таверн, вроде нашей, тоже. Помер батька мой лет тридцать назад, вскоре после того, как мне двадцать девять стукнуло, ага, а я, значит, владельцем стал трактира того. Вот. Единственным ребёнком я был у бати с матушкой, ага. Ну, поработали мы с женушкой да матерью моей годик, а дочку-то тогда мы ещё и не завели, – он стрельнул взглядом на Келя, и сделал небольшое отступление, – кстати, да, у меня есть дочь. – Он как-то странно дёрнул бровями, не то пытаясь намекнуть на то, что не против обзавестись зятем, не то показать, что лучше бы юноше даже не думать о том, чтобы приближаться к его кровиночке, после чего сразу же вернулся к рассказу. – Так вот, дела-то у нас всё хуже и хуже шли из-за конкурентов, мда. А король-то как раз тогда и объявил о постройке Раута: «Ну, – подумал я, – это точно судьба сама мне под нос шанс пихает! Портовый город, да ещё и полный купцов, которые не против во время своих переговоров деловых пропустить стаканчик-другой – это ж золотая жила!». Сели мы с женой, всё посчитали, ну, как умели, по-простому, да даже так всё сошлось! Недолго думая, продал я тогда свой трактир и на все деньги купил землю да стройку с материалами оплатил. Свезло, что кота за хвост не тянули, и в первых рядах желающих оказались! Уйму денег сэкономили! Там ведь, чем больше желающих становилось, тем скорее цены росли. – На этом отрезке повествования он самодовольно улыбнулся. – Ну так вот, пару лет, пока строили Раут-то, жили мы, можно сказать, в нищете. Считай, всё копили, чтобы первую партию алкоголя да еды заказать, как переедем-то. Я подрабатывал везде, куда только брали – на стройках, деревья рубил, навоз лопатой перекидывал, письма разносил, ох, чем я тогда только не успел позаниматься! А Бекка, вот, в харчевнях кашеварила, а по вечерам матери моей помогала шить на заказ. Тяжко тогда было, да уж.
Сол замолчал, вновь уставившись на перила, и даже перестал протирать кружку. Кель не стал его отвлекать, дав окунутся в пучину воспоминаний давно минувших дней.
Пауза затягивалась, поэтому лекарь решил сделать ещё парочку глотков освежающе холодного пива. Когда он вернул кружку на место, стук донышка стеклянного сосуда о стол вернул Сола на землю, и тот, цокнув языком, продолжил свой рассказ:
– Зато так крепко, как в те времена, в жизни больше никогда не спали! – Сказал он бодро, но как-то без энтузиазма. – Ну вот приехали мы, значит, в Раут, привезли с собой горстку бочонков пива, пару ящиков вина, да еды, на первое время, а последние деньги потратили, чтобы заказать новую партию, уже с Кадиреса. Поначалу-то всё шло очень даже неплохо! Но как пришли первые корабли с острова, тут-то я и осознал, какую глупость совершил. Товары-то приплыли не только для меня, а, считай, для всех торгашей города. Ну, одновременно. Понимаешь, к чему я клоню, да? – Сол потыкал локтем в сторону Келя, но тот только вопросительно приподнял бровь. Трактирщик хохотнул. – Пока они ждали первую поставку – ко мне-то и захаживали, от нечего делать. Слышишь?! Да, вот, я говорю, как только, так разу, они все и разъехались по всему материку, барахло своё сбывать! Да. И ведь, что самое обидное – сыновей своих тоже прихватили, поганцы! – Хозяин заведения, возмутившись не на шутку, широко замахнувшись, шмякнул бедным фартуком об стойку. После чего тут же его подобрал и запихал обратно в кружку. – Опыт, мол, передавать! Торговый! Тьфу! Много ли ума надо железки остроухих продавать, да поделки гномьи, а? – Он выжидательно глянул на Келя, но юноша сообразил, что вопрос носил риторический характер, и, поэтому, предусмотрительно промолчал. – Остались одни ба… – тут Сол осёкся, стрельнул взглядом в сторону кухни, кашлянул и продолжил, – женщины. Жёны, да дочери. А они-то пиво не жалуют особо, знаешь ли. – Трактирщик сделал полшага назад, и пару раз стукнул локтем по бочке. – Но на вино, они, конечно, падки, как это часто бывает. Вот только здесь винные лавочники меня переиграли и уничтожили. Дальновидные больно оказались, гады. Знали, с каким контингентом предстоит иметь дело, поэтому стены у них все белые, кругом картины развешаны, мозаики цветные всякие, полочки резные, даже на бутылки разноцветные не поскупились. Ну прям магнит для б… – Тут он в очередной раз запнулся, и выпалил, яростно мотнув головой. – Всего рода женского! – Вслед за последним изречением, он комично заломил руки, и скривил лицо, очевидно, попытавшись изобразить стереотипную в его представлении девушку, у которой в голове лишь ветер да побрякушки. Юмористический эффект усиливался ещё и за счёт того, что пародистом выступал здоровенный усатый не самый молодой мужчина, которому подобный образ совершенно не подходил, отчего Кель невольно прыснул. Довольный произведённым эффектом, трактирщик незамедлительно вернулся к своему привычному образу. – Тьфу! После такого, естественно, в моё заведение они ни ногой. Не, ну слышишь, что говорю?! Не эстетично, говорят! Красоту им подавай! – Хозяин заведения беспомощно развёл руками. – Не, ну, время от времени залётные-то заходили к нам купить пару бутылок вина. Но это из тех, кто просто проходил мимо или кому неохота до лавки было топать. На такие доходы не проживёшь. Я пытался подработать, конечно, но город совсем молодой был, что уж тут поделать, ничего люди не могли мне предложить. Но дело-то в не в том. Военные тогда в город ещё никого не пускали, кроме землевладельцев. Им, мол, нужно было определить, куда лучше ставить стражников, продумать маршруты патрулей, линию обороны, проверить, нет ли брешей в их мерах безопасности. И на всё про всё, нет, ну ты представляешь?! На всё про всё, говорят, им нужно полгода!