— Вы уж не обессудьте, чай у нас еще летом закончился, а табак осенью, теперь пьем нэчак да иван-чай, — извиняющимся голосом объяснила Бера.
— Ничего, ничего Бера, немного чаю и табаку мы вам привезли, — сказал Кэлками.
— Кэлками, очень уж хочется курить, мужчины и женщины уже давно забыли вкус табака. Чего только мы не пытались курить, все старые замшевые кисеты свои, деревянные мундштуки, пропитанные запахом табака, порезали на кусочки и выкурили.
А теперь и спички кончились, поочередно караулим по ночам, чтобы костры в юртах поддерживать, — быстро проговорил сутулый старичок.
Благо что Кэлками с Акулиной курящие и, кстати, их кисеты были наполнены табаком. Кисеты с табаком пошли по рукам всех присутствующих. Все стойбище столпилось у входа, чтобы курнуть настоящего табака. Трубки с махоркой ходили по рукам. Вскоре опустевшие кисеты вернули хозяевам. Пообещав обитателям стойбища, что они завтра снова подъедут, Кэлками с женой собрались и поехали в свою палатку.
— Алексей с женой Берачан подарили нам обученного оленя, а сутулый старик Василий пообещал нам забить другого оленя на еду. Поэтому завтра поведем с собой сразу двух вьючных оленей, и пустые мешки приготовь, чтобы все мясо привезти, — предупредил он жену.
Кэлками в эту ночь не спалось, поэтому пришлось растапливать печку задолго до рассвета. Акулине тоже пришлось встать раньше обычного. Она собрала в два вьюка все, что можно было подарить кочевникам и сестре Бере. Насыпала мешочек муки из своих запасов, положила почти новую теплую шаль, а зятю Алексею, среднему сыну кочевника Туркани, темные очки от яркого солнца и кусок нерпичьей шкуры на подошву.
Еще двух необученных оленей предложили кочевники Акулине и Кэлками, то есть по одному оленю каждому, но они вежливо отказались, сославшись на нехватку времени. Уж Кэлками — то знал истинную цену драгоценному промысловому времени. Вон какие расстояния ждут его впереди. Какой обширный маршрут ожидает охотников, даже представить трудно. Поэтому задерживаться в гостях у кочевников они долго не могли.
— Мы на обратном пути заберем оленей, постараемся не миновать вас, когда будем возвращаться. А если что, то будущей зимой обязательно заедем, так что не обижайтесь на нас, что мало у вас погостили, — объяснил Кэлками кочевникам.
Но те и так остались благодарны за чай, табак и, главное, за спички.
К тому времени год назад старый кочевник Амандя Туркани уже умер, а спустя некоторое время умерла его жена Экыя. Теперь главой стойбища стал его старший сын Иван.
Встреча с юкагирами
Через день Кэлками откочевал вверх по реке Мунывыдяк. Этот маршрут он прошел без задержек. После встречи с кочевниками Кэлками перевалил на исток правого Гэнрынынга, и прямо по заснеженному озеру Дарпис, зажатому со всех сторон скалистыми горами, небольшой вьючный караван прошел на открытый простор тайги. Только теперь Кэлками облегченно вздохнул, когда без трудностей одолел это ущелье. Он очень боялся, что у берегов озера под снегом могут быть опасные, скрытые снегом промоины. Но все обошлось. Кэлками решил не задерживаться долго на одном месте, а останавливаться на передышку только на один день.
Снегу в этом районе пока было мало, чуть ниже колена. Поэтому широкими лыжами Кэлками не пользовался, в основном на охоту выезжал верхом на олене. Белка есть, но не очень много. Он намеревался кочевать быстрыми темпами на северо-запад к правым притокам Коркодона.
«Уж там-то земли большие и леса густые, только успевай разворачиваться. Главное, чтобы белки было больше на его пути. А вьючные олени не подведут, ходоки они отменные, привыкшие к длительным переходам. Они, наоборот, начинают жиреть на свежих пастбищах, несмотря на большие нагрузки. Ему, Кэлками, чтобы охватить большую территорию, надо уходить как можно дальше в глубину тайги и, проделав круг, в конце маршрута не спеша возвращаться назад по новым нехоженым речкам, холмам, долинам. А там, смотришь, и дни пойдут на прибыль, и лютые морозы ослабеют», — рассуждал Кэлками.