– Какое еще безжалостное время? – растерялся Мандореллен.
– Да я просто дразню тебя, Мандореллен! – Сенедра звонко расхохоталась. – Вложи меч в ножны. Больше никто не желает с тобой играть.
Потом они тепло простились с Мандорелленом, Лелдорином и Релгом, который предпочел отправиться к Таибе и детишкам в Марадор через Во-Мимбр.
– Мандореллен! – кричал король Анхег, когда они удалялись от городских стен. – Когда настанет зима, приезжай в Вал-Алорн, мы прихватим с собой Бэрака и отправимся втроем на дикого кабана!
– Непременно, ваше величество, – донесся мощный голос рыцаря с крепостной стены.
– Как мне нравится этот парень! – всю дорогу восхищенно твердил Анхег.
Потом они снова сели на корабль и поплыли на север, в город Сендар, чтобы уведомить короля Фулраха о Дал-Периворском договоре. Оттуда Шелк и Бархотка намеревались отплыть дальше на север на борту «Морской птицы» вместе с Бэраком и Анхегом, а остальные собирались совершить конную прогулку через горы Алгарии в долину Вейла.
Прощание в гавани было кратким – отчасти потому, что всем им вскоре предстояло встретиться, а более всего из боязни показаться чересчур сентиментальными. Гарион с грустью расставался с Шелком и Бэраком. В обществе этой странной парочки – гиганта и юркого коротышки – он провел чуть ли не полжизни и при мысли о расставании ощущал затаенную боль. Их удивительные приключения закончились.
– Как думаешь, теперь ты перестанешь влипать в истории? – нарочито грубо спросил Бэрак, на душе у которого тоже кошки скребли. – Моей Мирел надоело просыпаться по ночам под боком у косолапого.
– Сделаю все, что смогу, – пообещал Гарион.
– Послушай-ка, помнишь, что я говорил тебе одним морозным утром неподалеку от Винольда? – спросил Шелк.
Гарион нахмурился, напряженно припоминая.
– Я говорил, что мы живем в дивные времена и что очень хотел бы уцелеть, чтобы досмотреть все до конца.
– Ах да, вспомнил!
– Так вот, трезво рассудив, я передумал.
Маленький человечек плутовски ухмыльнулся, и Гарион понял, что в его заявлении нет ни единого слова правды.
– Увидимся в начале лета, на Алорийском Совете, Гарион! – крикнул с борта «Морской птицы» Анхег, когда корабль уже отплывал. – В этом году Совет состоится у тебя во дворце. Может быть, ежели мы потрудимся, то научим тебя еще и петь!
Следующим утром на рассвете Гарион и его близкие покинули Сендар и поехали по горной дороге в направлении Мургоса. Хотя прямой необходимости в этом не было, Гарион все же решил проводить друзей до самого дома. По мере продвижения на север их ряды неуклонно редели, что несказанно печалило Гариона, – он явно не готов был в одночасье расстаться со всеми.
Они ехали по Сендарии, греясь в лучах ласкового весеннего солнца, вскоре перевалили горный хребет и очутились в Алгарии, а примерно через неделю уже подъезжали к цитадели Хо-Хэга. Монарха несказанно обрадовала весть о благополучном исходе противостояния в Кориме, а затем он углубился в изучение Дал-Периворского договора. Поскольку психика и нервы у Хо-Хэга явно были много крепче, нежели у Анхега, великого умницы, но человека чересчур эмоционального, Бельгарат и Гарион сочли возможным во всех подробностях поведать монарху о неожиданном возвышении Эрионда.
– Он всегда был необычным мальчиком, – задумчиво заключил Хо-Хэг, выслушав их повесть. – Но, в сущности, в этом деле все необыкновенно – от начала до конца. Нам с вами довелось жить в дивные времена, друзья мои.
– Совершенно с тобой согласен, – ответил Бельгарат. – Будем надеяться, что теперь все поутихнет – хотя бы на время.
– Кстати, отец, – вмешался Хеттар, – король Ургит Мургский просил меня передать тебе его искреннюю благодарность.
– Ты встречался с королем мургов? И он не объявил нам войну? – искренне изумился Хо-Хэг.
– Ургит – самый необыкновенный мург во всем свете, отец, – ответил Хеттар. – Он благодарит тебя за то, что ты расправился с Таур-Ургасом.
– Странное заявление – он ведь как-никак сын убитого.
Тут Гарион деликатно раскрыл Хо-Хэгу тайну рождения Ургита, а алгарийский владыка то и дело прерывал его повествование раскатистым хохотом.
– Я знавал батюшку принца Хелдара, – сказал он. – Это очень на него похоже...
Дамы тем временем на разные голоса ворковали и сюсюкали вокруг Гэрана и малышей Адары, которых значительно прибавилось за это время. Фигура кузины Гариона красноречиво свидетельствовала о том, что ей вскоре вновь предстоит стать матерью, – большую часть времени она просиживала с мечтательной улыбкой на лице, прислушиваясь к волшебным переменам в себе. Новость о том, что Сенедра и Польгара тоже ожидают потомство, несказанно изумила и Адару, и королеву Силар, а Поледра лишь таинственно улыбалась. Гарион не сомневался, что бабушка знает много больше, чем говорит...