– А кого он ест? – спросил Гарион.
– Скотину вроде той, на которой ты сидишь.
– Что? – спросил Закет.
– Дракон по ту сторону холма, на краю деревни, – ответил Бельгарат. – Поедает лошадь.
– Лошадь? Бельгарат, сейчас не до шуток. А сам-то дракон какого размера?
– Величиной примерно с дом – разумеется, не считая крыльев.
Закет судорожно сглотнул.
– Может, еще не поздно передумать? До последнего времени в моей жизни было очень мало радостей. Я хотел бы успеть вполне насладиться...
– Боюсь, пути назад нет, – сказал Гарион. – Дракон не очень быстро летает, к тому же ему требуется некоторое время, чтобы взлететь. Если нам удастся застать его врасплох, покуда он лакомится, то, возможно, мы сможем убить его прежде, чем он поймет, что к чему.
Они осторожно объехали холм, миновав вытоптанные посевы и полусъеденные коровьи туши. Валялись окрест и другие мертвые тела, но Гарион предпочел на них не смотреть.
И вот они увидели дракона.
– Зубы Торака! – пробормотал Закет. – Да он больше слона!
Передними лапами с жуткими когтями дракон прижимал к земле растерзанную лошадь, и не столько ел, сколько забавы ради разрывал добычу на части.
– Давайте рискнем, – сказал Бельгарат. – Когда дракон ест, он обычно теряет бдительность. Но будьте предельно осторожны! Вонзите поглубже в его тело копья – и быстро назад! Смотрите, чтобы лошади не споткнулись. Если хоть одна упадет, всаднику конец – нечего и думать пешему противостоять такому чудищу. Мы с сестрицей зайдем к нему в тыл и атакуем хвост. Это его слабое место – пара добрых укусов отвлечет тварь от вас.
Старый волшебник спешился, отошел на безопасное расстояние от лошадей и обернулся огромным серебристым волком.
– Меня такие штуки до сих пор нервируют, – признался Закет.
Гарион тем временем внимательно смотрел на пирующего дракона.
– Обрати внимание на положение его крыльев, – тихо сказал он. – Когда у него вот так опущена голова, он не видит, что позади него. Ты заходи с этой стороны, а я нападу с противоположной. Когда мы оба будем готовы, я свистну. По этому сигналу мы нападем. Скачи так быстро, как только сможешь, но постарайся оставаться под прикрытием крыла. Вонзи копье поглубже и оставь его в ране. Пара копий под мышками затруднят ему движение. Вонзив копье, тут же поворачивай коня.
– Как ты хладнокровен, Гарион.
– В такой ситуации это жизненно необходимо. Утратишь ясность ума – тотчас же все провалишь. Кстати, это далеко не самая заковыристая задачка – ты сам знаешь, мы справлялись кое с чем и потруднее. Ну, удачи!
– И тебе.
Они разъехались в разные стороны и вскоре оказались по бокам у дракона. Закет дважды взмахнул копьем, давая Гариону знак, что он готов. Гарион вздохнул всей грудью. Он заметил, что руки у него слегка дрожат. Он приказал себе ни о чем постороннем не думать и ничего не видеть, кроме драконьего бока. Потом оглушительно свистнул.
И оба всадника с разных сторон кинулись в атаку.
В общем и целом стратегический план Гариона сработал. Однако чешуйчатая шкура дракона оказалась много прочнее, нежели предполагал Гарион, и копья вошли в тело совсем не так глубоко, как он ожидал. Он поворотил Кретьена и стремглав поскакал прочь.
Дракон взревел, дохнул огнем и стал неуклюже поворачиваться, намереваясь броситься вдогонку за Гарионом. Но торчащие из тела копья мешали зверю двигаться. А тут еще подоспели Бельгарат и волчица и теперь, утробно рыча, кусали и рвали драконий хвост. Отчаявшийся дракон замахал своими кожистыми крыльями, похожими на паруса, тяжело поднялся в воздух, хрипло рыча от боли и изрыгая пламя.
«Он уходит!» – мысленно крикнул Гарион деду.
«Он скоро вернется. Драконы – существа на редкость мстительные».
Гарион проехал мимо дохлой лошади и приблизился к Закету.
– Раны, которые мы нанесли ему, надо думать, смертельны? – с надеждой в голосе спросил маллореец.
– Я бы на этот счет не обольщался, – ответил Гарион. – Копья сидят у него в теле неглубоко. Нам нельзя расслабляться. Дедушка говорит, что он с минуты на минуту возвратится.
«Гарион! – прозвучал в мозгу у Гариона голос деда. – Я кое-что задумал. Предупреди Закета, чтобы не ударился в панику».
– Дедушка говорит, что прибегнет к волшебству. Поэтому, если что, не пугайся.
– Что он надумал?
– Не знаю. Он не сказал.
Гарион почувствовал знакомое напряжение и услышал тихий звук. И вдруг их с Закетом объяло бледное радужное сияние.
– Живописно, – оценил Закет. – А зачем это нужно?
Император явно начинал нервничать. Из темноты выскочил серебристый волк.