– Через каменный круг? Весьма драматично. Почему бы не отправить письмо по трубам?
– Он и отправил. Приказал прийти сюда, чтобы наорать на меня лично.
– Ну и что же он сказал? Из-за чего ты так расстроилась?
Келси набрала полную грудь воздуха, вытирая лицо шёлковой тканью.
– Он бесился. Велел мне возвращаться домой.
Скатах вздохнула:
– Фоморам нелегко. Они не хотят, чтобы их дети шли на службу, и это можно понять.
«Фоморам нелегко». Отец Келси – фомор. И она фоморка.
Как бы ни была она расстроена тем, что отец отказался рассказывать о себе и о матери, Келси радовалась уже тому, что знала о нём хоть что-то.
Скатах продолжала:
– Но у меня хорошее предчувствие насчёт тебя, Келси.
Разящий помахал хвостом-плюмажем и ткнулся головой в ладонь Келси, требуя, чтобы она его погладила.
– Ты приняла решение. И тебе не нужно позволение отца, чтобы быть здесь. Чего ты хочешь?
Келси провела рукой по мягкой шерсти Разящего. Она точно знала, чего хочет.
– Я хочу остаться здесь. Больше всего на свете.
– Хорошо. Тогда я закрою глаза на эту вылазку в неурочный час. Но больше так не делай.
– Да, мэм. Я сожалею. Мне было очень страшно из-за всех этих молний.
– Каких ещё молний? – Скатах подняла взгляд. – Ты видела молнию?
А Скатах не видела? Они же освещали всё небо! Келси не хотелось, чтобы её считали сумасшедшей. Она и так уже проштрафилась, расплакавшись прямо перед наставницей.
Келси решила отшутиться:
– О, я сказала «молнии»? Я имела в виду, орланы. Они очень громко орут.
– Орланы подняли тревогу, Мёрфи.
– Да, мэм.
Несколько минут они шли в молчании, направляясь обратно к общежитию. Скатах успокаивающе положила руку на плечо Келси:
– Труднее всего справляться с теми вещами, которые мы не можем контролировать.
Да уж. Вся жизнь Келси давно вышла из-под контроля. И в ней было очень много того, что следовало преодолеть.
– Да, мэм. Спасибо, что дали мне шанс.
– Ты заслужила его. Никогда не забывай об этом.
Келси попыталась вручить Скатах промокший носовой платок.
– Оставь себе. К утру от него не останется ничего, кроме воспоминаний, как и о сегодняшнем вечере.
Спускаясь по шесту, Келси думала, что надо было рассказать Скатах о феях. Но если наставница об этом узнает, не выгонит ли она Келси? Нельзя рисковать. Келси почти нашла ответы на вопросы о своих родителях! Теперь она собиралась отыскать их самих, хотели они того или нет.
Келси сняла обувь. Она до сих пор злилась на отца, но теперь знала, что он не бросил её и всё это время пытался найти. И перед тем, как прервалась связь, отец сказал, что любит её.
Теперь Келси знала: она не сумасшедшая.
Забравшись в постель, она закинула руки за голову и уставилась на ночное небо над стеклянным потолком. Сейчас, после всего, что случилось, ей ни за что не уснуть.
Вокруг было тихо. Слишком тихо.
– Мне нужен какой-нибудь шум.
Спать одной в комнате было для неё в новинку, и Келси не знала наверняка, нравится ей это или нет.
– А теперь я разговариваю сама с собой. Это просто смешно.
Вдруг ящик стола зазвенел. Сердце Келси чуть не разорвалось от волнения, когда она сбросила одеяло и выпрыгнула из кровати. Отец передумал! Он хочет её увидеть!
Прежде чем ноги коснулись пола, Келси снова услышала звон.
– Иду! – крикнула она.
Открыв ящик, Келси нашла не одну, а целые две записки. Обе на маленьких карточках с символами змеи наверху.
В первой записке говорилось:
Я НЕ МОГУ УСНУТЬ
А во второй:
ВСЕ ПЯТЕРО МОИХ СОСЕДЕЙ ПО КОМНАТЕ ХРАПЯТ
Келси опустилась в кресло. Послания были не от отца. Они от Найла.
Разочарование сменилось чем-то другим. Найл прислал ей записки, но забыл подписаться. Он писал заглавными буквами, но не так, словно кричал, а так, как будто заглавные буквы – нечто обычное и нормальное для него. Келси просияла, разглядывая карточки и проводя пальцем по тексту. У Найла красивый почерк…
Она быстро схватила стилус, но замерла на миг, потянувшись за листом жёлтой бумаги. Ей не хотелось выглядеть суетливой – пусть даже сейчас никто её не видел.
Кончик стилуса завис над бумагой. С него капал липкий сок, отсчитывая долгие секунды, которые потребовались Келси, чтобы составить ответ. Она не знала, что сказать. Никогда раньше она никому не писала записок. И уж тем более – мальчику. Вдруг она напишет что-то не то?..
Келси отложила стилус. Но ведь Найл ждёт ответа, верно? Он сказал, что не может уснуть. Будет невежливо не написать ему.
Она снова схватила стилус, желая рассказать Найлу, что произошло сегодня вечером. Рассказать, что у неё есть отец и он где-то здесь, в Зачарованном мире. Однако, было уже очень поздно, да и записка получится чересчур длинной. Лучше написать что-то простое.