2. Власть и представления о государстве
Материальная жизнь кельтов (как и вообще всех древних до Римской империи) была крайне простой, экономическая система — действенной и крепкой, а их политические принципы отличались стабильностью. Выборность власти являлась, судя по всему, правилом, а там, где этого правила уже не существовало, как, например, в Галлии эпохи Цезаря, его отсутствие было свидетельством стремительно надвигающегося распада, ибо правильное функционирование традиционной политической системы обеспечивалось совершенным равновесием, согласием между друидом и царем, поскольку царь избирался из воинского класса под контролем друидов. Однако если царь не мог обойтись без друида, друид тем более не мог нормально исполнять свои обязанности вне царского двора. Vergobretus (в этом случае название функции и человека, который ее осуществляет), которого Цезарь описывает у эдуев первого века до н.э., занимал место царя. Цезарь не ошибается, говоря о regia potestas («царской власти»), что не должно было подвигнуть его соотечественников относиться к галлам с особой симпатией.
В то время, как друид пользовался всякого рода привилегиями (прежде всего освобождением от налогов и воинской службы, что не запрещало ему сражаться, будь на то желание или надобность), в то время, как его авторитет и престиж были безграничны, на кельтского владыку возлагались многочисленные запреты, ирландские гейсы: не покидать территорию королевства, не брать слова раньше друида, не проводить более восьми ночей вне своей резиденции — вот примеры религиозно-магических запретов, которым он мог подчиняться. Общество рассматривало его скорее как посредника или распределителя благ, а не как обладателя гражданской и военной власти. К нему поступают налоги и дань от вассалов, покоренных народов и союзников, от него исходят дары, щедроты и милости.
Архетипом кельтского владыки является тот, кому плоды доброго правления и материальная удача позволяют дарить, не скупясь, без счета и без отказа. Время правления доброго короля — это век всеобщего изобилия: земля плодородна, скот плодовит, правосудие снисходительно, военные удачи постоянны. Дурной же король обременяет подданных налогами и поборами, ничего не предлагая им взамен: в его царствование земля не родит, скот перестает плодиться, суд неправеден и придирчив, поражения в военных затеях неотвратимы. Чаще всего дурной король, изнуренный властью, кончает плохо, по крайней мере в преданиях, он умирает тройной смертью жертвы: его убивают враги, топят в чане с пивом или медом, сжигают живьем в собственном доме в соответствии с предсказанием или сатирой друида. В предании Cath Maighe Tuireadh («Битва при Маг Туред») рассказывается, что «временный» король Брес, дурно обошедшийся с одним филидом («поэтом»), иначе говоря — с друидом, был принужден знатными мужьями Ирландии «сложить с себя правление». Но в действительности король Ирландии никогда не «складывал с себя» власть: он терял ее с жизнью, обычным его концом была смерть от руки будущего короля, более молодого и сильного, чем он.
Всем этим объясняется, почему в стабильной политической системе ирландские короли (или галльские цари) были правителями легко уязвимыми и за редкими исключениями, которые отмечены в летописях, находились у власти совсем недолго. От владыки требовалось сочетание стольких достоинств, что лишь немногие благородные кандидаты в короли могли удовлетворить этим требованиям. Кроме того, государственная структура была «вертикальной», выстроенной на феодальный манер и целиком вписанной в личные отношения между королем и его вассалами, основанные на взаимной верности и доверии. Ирландская система правления была сложным сочетанием наложения и сопряжения власти местных королей, правящих небольшими районами (túatha), и власти королей «провинций» (cóiced «пятина») под началом высшей власти короля Тары, скорее номинальной, чем реальной. Высшая власть «верховного короля» (ardrí), была вожделенной, но опасной для ее обладателя: ее мог удержать лишь тот, кто сочетал в себе и достоинство, и силу. Ибо, в отличие от египетских фараонов или царей некоторых семитских традиций, кельтский царь не был жрецом: он не осуществлял религиозных функций.