Роль женщин во всем этом магическом комплексе весьма велика, а подчас и является преобладающей. Не потому, что они имели доступ к священству или жертвоприношениям: упоминания «поэтесс», «друидесс» или «жриц» всегда являются следствием терминологической неопределенности, двусмысленности. Но женщины одарены способностями к магии и предсказанию, им свойственна интуитивность и талант предчувствия. Каждому знаком один из начальных эпизодов «Похищения быка из Куальнге», где королева Медб вопрошает пророчицу Федельм о ближайшей участи ирландского войска. На каждый ее вопрос Федельм отвечает одной и той же фразой: «Красное вижу на нем, алое вижу», а вслед за тем затягивает хвалебную пророческую песнь в честь грядущих подвигов Кухулина. Неудивительно, что богиня войны Морриган тоже провидица. Недаром, она не только жена Дагды, но в то же время и жена его «брата» Элкмара, иначе говоря, Огмы. Он олицетворяет женскую символику войны как аллегория и воплощение Власти над Ирландией.
Глава четвертая
ХРИСТИАНИЗАЦИЯ КЕЛЬТСКИХ ЗЕМЕЛЬ И КОНЕЦ ТРАДИЦИИ
Любой, даже самый краткий, обзор кельтской традиции и цивилизации был бы неполным, если бы в нем ничего не говорилось о христианизации, как историческом факторе, впрочем актуальном и поныне, который означает конец традиции. Процесс этот происходил в разные эпохи и в разных условиях и имел совершенно противоположные последствия в Галлии и в Ирландии.
Ибо ни на островах, ни на континенте друиды, составлявшие духовный и интеллектуальный костяк кельтского мира, не могли исчезнуть в одночасье, не оставив следов или, по крайней мере, воспоминаний. Это предположение, на первый взгляд, не согласуется с тем, что мы считаем очевидным и несомненным в быстром обращении Ирландии. Однако мы увидим, что вероятнее всего, по крайней мере в Ирландии, имело место быстрое обращение самих друидов в христианство.
В любом случае, хотя и неясный в деталях, контекст их исчезновения оставляет весьма четкое впечатление, над которым небесполезно поразмыслить.
I. ИСЧЕЗНОВЕНИЕ ДРУИДОВ В ГАЛЛИИ
Первым последствием разгрома при Алезии стало постепенное учреждение в галльских городах администрации, без сомнения скорее романизированной, нежели римской. Очевидным знаком того, что страна была побеждена было участие самих ее жителей в разрешении последствий завоевания. Уничтожив же военную аристократию, Цезарь «срубил голову» галльскому обществу. В его распоряжении во время всей Галльской войны была знаменитая «пятая колонна», присутствовавшая в Галлии уже в течение более чем полувека (начиная с завоевания Нарбонской Галлии в 121 г. до н. э.), а именно, римские торговцы (бойня в Генабе, возможно усиленная репрессалиями, показывает какова была стратегическая важность этого слоя). Администрация, управлявшая Галлией с I века н. э. может показаться мягкой и либеральной, так как, по свидетельствам, она использовала галльский персонал даже на самом высоком уровне. На самом деле, эта администрация была абсолютно не кельтской, как установленная Римом и, в целом, копирующая римскую политическую систему.
В такой системе, ipso facto, друиды сразу же лишились всякого значения. Мы уже бегло касались этой необъяснимой загадки почти полного отсутствия друидов в событиях «Записок о Галльской войне». Это отсутствие не означает того, что друидов не было, и, если Цезарь ничего не сообщает о них, кроме нескольких общих мест, то, очевидно, у него были на это причины.
Главный фактор здесь — это невозможность существования в римской Галлии баланса царской власти и власти друидов в том виде, в котором это было возможным в Ирландии. Можно даже задаться вопросом о роли Рима и его агентов в организации политического хаоса в Галлии в I в. до н. э. Не будем забывать также, что в римском государстве (respublica), единственный остающийся «царь» — это ритуальный rex sacrorum, религиозный царь, лишенный всякого могущества и власти.
Новая власть, утвержденная в Галлии римскими легионами, неизбежно противилась любой форме подчинения политики религиозному началу. Здесь можно вспомнить о римской структурной схеме общественного устройства, которая в противоположность схеме кельтской предполагает приоритет временного (царь или консулы) над духовным (фламины, чья политическая роль была ничтожной). Все это приводит исследователей к вопросу о римском влиянии в Галлии в течение трех четвертей века, предшествовавшего завоеванию, с одной стороны, в постепенном уничтожении традиционной царской власти, и, с другой стороны, в возвышении олигархии и амбиций аристократии. Вероятно, римская неприязнь к царям повлияла на Галлию, или же кельтская царская власть явилась непреодолимым препятствием для реализации римских проектов. К тому же, как мы об этом часто говорили и повторяли, друид и царь были солидарны и неразделимы.