Лукавый Руадан проник в кузницу и попросил себе дротик. Ничего не подозревавший Гоибниу протянул ему дротик, и, как только оружие оказалось в руках лазутчика, он тотчас вонзил его в туловище бога-кузнеца. Однако Гоибниу вырвал дротик из раны, отшвырнул врага в сторону и смертельно ранил его. Руадан, истекая кровью, поплелся к своим умирать, и его отец, Брес, и мать, Бригит, оплакали свое детище, пригласив для этого ирландского плакальщика. Зато Гоибниу ничуть не пострадал. Он отправился к Диан Кехту, богу врачевания, который вместе со своей дочерью Эйрмид неотступно пребывал у волшебного источника, именовавшегося «родник здоровья». Когда кто-нибудь из клана Туатха Де Данаан был убит или ранен, его приносили к богам-врачевателям, и те омывали его чудотворной водой и мигом возвращали ему здоровье и жизнь.
Однако племя богини Дану недолго пользовалось этим волшебным родником. О его существовании вскоре узнал молодой вождь фоморов, Октриаллах, сын Индеха. Он со своим другом решили ночью отправиться к роднику. Друзья прихватили с собой огромные камни со дна реки Дроувс. Подойдя к роднику, они сбросили в него эти камни, а сверху набросали других камней, так что расплескали всю целебную воду и наглухо заложили родник пирамидой из камней. Легенда называет это место по имени героя — «пирамида Октриаллаха».
Эта удача вдохновила фоморов на решающее сражение Они выстроили на поле боя все свое войско. В рядах фоморов не было ни одного воина, не облаченного в кольчугу и шлем и не имевшего при себе длинного копья, крепкой дубинки и тяжелого меча «Воинов-фоморов, сражавшихся в тот день, — пишет автор старинной повести, — можно было сравнить с тремя вещами: с человеком, бьющимся головой о скалу, с храбрецом, ныряющим прямо в пламя, и со смельчаком, держащим в руках змеиное гнездо».
Против фоморов выступили все великие воины Туатха Де Данаан, за исключением Луга. Совет богов решил, что его разнообразные дарования делают его жизнь слишком ценной, чтобы рисковать ею в бою. Таким образом, боги посоветовали ему держаться позади сражающихся, под охраной девяти воинов, но в последний момент Луг сумел ускользнуть от своих стражей и предстал на боевой колеснице перед своим войском. «Бейтесь храбро, — воскликнул он, — ибо пора покончить с вашим рабством! Лучше заглянуть в лицо смерти, чем жить в унижении, платя позорную дань». С этими ободряющими словами он развернул колесницу и помчался на возвышение, на котором его могли видеть все воины Туатха Де Данаан.
Фоморы тоже увидели его и поразились.
— Меня очень удивляет, — обратился Брес к своим друидам, — что солнце сегодня восходит на западе, a не на востоке, как повелось от века.
— Для нас было бы лучше, если бы это и впрямь было так, — отвечали друиды.
— А что же тогда там так сияет? — спросил Брес.
— Это светится лик Луга Длинные Руки, — ответили они.
В этот миг оба войска издали громкий боевой клич. Копья ударили о щиты и послышалось тяжелое бряцание доспехов, звон и скрежет мечей, свист стрел и дротиков. Казалось, отовсюду грянул ужасающий гром.
Бойцы сражались, стоя так близко друг к другу, что головы, руки и ноги фоморов соприкасались с головами ногами воинов Туатха Де Данаан. Кровь лилась рекой, и вскоре бойцам стало трудно держаться на ногах: такой скользкой стала земля, напитавшаяся кровью. Битва была настолько яростной и жестокой, что вся река Унсенн наполнилась телами убитых.
В бою погибли многие выдающиеся вожди с обеих сторон. Огма, богатырь Туатха Де Данаан, убил наповал Индеха, сына бога Домну. Тем временем сам Балор Могучий Удар неистовствовал среди богов, сразив их царя Нуаду, а также Маху, одну из грозных женщин-воительниц. Наконец он встретился с Лугом. Бог Солнца громким голосом бросил вызов своему прадеду на родном языке фоморов. Балор услышал его и приготовился воспользоваться своим страшным смертоносным глазом. «Приподнимите мне веко, — приказал он своим оруженосцам, — чтобы я мог взглянуть на наглеца, дерзнувшего заговорить со мной».
Слуги с помощью особого крюка приподняли веко на ужасном глазу, и, если бы его губительный взгляд коснулся Луга, тот тотчас был бы испепелен. Но как только глаз врага приоткрылся наполовину, Луг метнул в него свой волшебный камень, который вышиб глаз и пробил голову Балора насквозь. Глаз вытек на землю прямо перед Балором и, падая, погубил трижды по девять воинов-фоморов, которых случайно коснулся его угасающий взгляд.