Выбрать главу

в руинах, поднимается новая ненависть к тем, кто несет ответственность за эту войну...»

И не надо обладать даже минимальным воображением, чтобы понять, против кого направлена гитлеровская ненависть, кто «виновен»: не фашисты, а те, против кого они начали войну! Можно ли придумать что-либо более кощунственное?!

На фоне рекламной свистопляски вокруг Гитлера книга Курта Бахмана приобретает особую важность. Она ценна не только в политическом, но и в чисто человеческом смысле. Это — марксистская книга не только о фашизме, но и о самом Гитлере. И как таковая она своей принципиальностью, глубиной и ясностью, сочетанием большого опыта и сильных, выстраданных эмоций превосходит все то, что уже написано о Гитлере, в том числе такими, как известный не только на Западе, но и у нас публицист и историк Себастьян Хаф-фнер, проживающий ныне в Западном Берлине.

О его книге «Заметки о Гитлере», выдержавшей уже более 20 изданий, следовало бы сказать особо *.

Эта книга — большой шаг назад по сравнению с тем, что Хаффнер писал раньше, к примеру в книге «Самоубийство германской империи» 2.

Хаффнер так хитроумно применяет принцип смешения белого и черного, что, по сути, первое забивает второе. Он, например, пишет, что «путь Гитлера в пропасть шел через высокие вершины». Хаффнер

'Sebastian Heffner. Anmerkungen zu Hitler. MCinchen, Kindler Verlag, 1978.2C. Хаффнер. Самоубийство германской империи. M.f «Прогресс», 1972.

Це смуидось наделяет Гитлера позитивными чертами.

Поэтому книгу эту, не лишенную некоторого цсггереса с точки зрения использованных в ней материалов и фактов, читаешь с возмущением. «Нет ничего ошибочнее,— заявляет Хаффнер,— как называть Гитлера фашистом... его национал-социализм был всем чем угодно, но не фашизмом».

Хаффиер пишет так, словно не было Майданека и Бухеивальда, Дахау и Маутхаузена, Освенцима и Равенсбрука.

Немецкий народ избавился от гитлеризма. И здесь в первую очередь должна быть упомянута Советская Армия, вступившая в Германню и спасшая от гибели миллионы немцев. Ни слова об этом у Хеффнера.

То, что честные люди обычно называют захватом, оккупацией, агрессией, грабежом, насилием, Хаффнер называет успехами и достижениями.

Но не так все однозначно у Хаффмера. Когда он подходит к ответу на вопрос — кто же все-таки подлинный виновник мировой войны,— он использует уже другой прием: выгораживая монополт, подставляет под удар Гитлере. Здесь уже фюрер выглядит как генетически запрограммированный убийца, и им слова об объективных причинах и условиях появления так называемого «гитлеровского феномена».

Объективно реабилитируя германский империализм, в котором заключена вся много лихость и в то же время вся монолитность прогитлеровских сил, Хаффнер совершает не только политическое, но и моральное отступление от своих же прежних и, пожалуй, честных взглядов, хоть и далеко не во всем бесспорных.

Хаффнер явно не постигает соотношения субъективного и объективного. Он не понимает, что крах гитлеровской Германии был обусловлен и тем и другим, что в явлениях истории форма всегда играет немаловажную, но все же подчиненную роль по отношению к содержанию, т. е. к тому, что носит объективный характер.

Субъективные причины краха, связанные с личными свойствами Гитлера, конечно, были. Не претендуя на исчерпывающую полноту, назовем лишь некоторые из них: безграничное» ослепляющее властолюбие, па та логическое отсутствие самокритичности, самоуверенность и твердолобие.

И тем не менее решающими остаются причины объективные, не зависящие от характера Гитлера. Это — сама политика германского империализма, с его помыслами о рынках сбыта, о «жизненном пространстве», о реванше, о мировом господстве. Гитлер не породил эти стремления, он пришел, чтобы осуществить их.

Курт Бахман напоминает, что идею тотального подавления демократии выдвинул еще Бисмарк, который уже в 1862 г. заявил, что отныне крупные вопросы будут решаться не большинством, а «железом и кровью».

«Господства Великой Германии» требовало «Всегерманское объединение», созданное в период зарождения германского империализма. Тогда уже на немецком карте Европы XIX века «Германская империя» простиралась от французского города Кале до Петербурга. Польша объявлялась частью немецкой федерации.

Что касается расовой теории и «превосходства» арийцев, то и здесь Гитлер не первооткрыватель. Она тоже возникла в недрах XIX века, в частности в писаниях основателя расово-антропологической школы в социологии француза Гобмно (1816—1882). Он, ц примеру, утверждал, что «украшением белой расы являются арийцы» и что «арийские немцы — самые лучшие арийцы».

Молодой, наглый, мо запоздавший в своем развитии германский империализм, поскольку мир уже был поделен, написал на своем знамени: «весь мир должен быть оздоровлен на немецкой основе», поэтому долой все провозглашенные французской революцией буржуазные свободы, долой всех, кто этому мешает.

Хитро выгораживая германский империализм, немецкие концерны, Хаффнер заявляет: «Гитлер не был государственным деятелем, и уже поэтому он выходит за рамки немецкой истории» И далее: Гитлер ничего общего не имеет с «немецким национальным характером», для немцев он был «непонятно откуда взявшимся пришельцем», и вообще он не знал и не понимал Германию, которая интересовала его лишь как инструмент для достижения своих целей.

Так Хаффнер выполнил социальный заказ монополистического капитала — сначала «очеловечил» Гитлера, а потом заслонил им тех, кто нашел и сделал ефрейтора Адольфа Шикльгрубера 7 Адольфом Гитлером.

Объяснять все зло второй мировой войны личными качествами Гитлера, что, собственно, и делает Хаффнер, есть попытка принести в жертву дохлую, но оживляемую крысу в угоду нынешним монополистическим крысоловам.

Гитлер не свалился как снег на голову. Были те, кто предвидел германский фашизм задолго до его появления.

Во второй мировой войне гитлеризм оказался уничтоженным. Однако было бы роковым заблуждением на том успокоиться, к чему и склоняет Хаффнер, рассматривая Гитлера и как начало, и как конец величайшего зла. Зло, как трагический спутник жизхи человечества, еще живо, оно не уподобляется шагреневой коже, которая уменьшалась по мере выполнения желаний ее обладателя. И не вырвав корни зла, человечество не может быть гарантировано от рецидивов фашизма.

Не понял этого Себастьян Хаффнер, но это давно постиг Курт Бахман.

В данном предисловии не говорится о самом Курте Бахмане, его жизни и борьбе. Это объясняется тем, что книга завершается очерком западногерманского писателя-коммуниста Петера Шютта, который, хорошо зная своего учителя и духовного наставника, тепло и искренне написал о нем.

К очерку можно лишь добавить более поздний факт — присуждение К. Бахману в 1979 г. международной Ленинской премии «За укрепление мира между народами».

Предлагаемая советским читателям книга своеобразна по форме. Она построена в виде интервью, точнее, в форме беседы двух людей. Ее ведет молодой западногерманский учитель Вильфрид Рек-керт, на себе испытавший так называемый «запрет на профессии», направленный в первую очередь против коммунистов.

Еще одна особенность книги в том, что в ней приводятся многие подлинные фашистские документы, связанные с характеристикой Гйтлера, нацизма, «третьего рейха». Они служат убедительной иллюстрацией к тому, что рассказал видный антифашист и коммунист Курт Бахман.

Эта книга вызвала в ФРГ огромный интерес. В связи с ее появлением Курту Бахману уже пришлось выступать более двухсот раз перед молодыми читателями

В. Шумскнй

Слом автора

Советским людям, которым я представляю мою книгу, мне хотелось бы выразить глубокое уважение и восхищение всем тем, что они совершили под руководством партии Ленина для освобождения народов Европы от ига гитлеровского фашизма, для мира и построения справедливого человеческого общества. Я хочу пожелать им от всего сердца личного счастья и благополучия, а также дальнейших успехов в строительстве коммунизма.