— Не могли бы вы кратко ознакомить нас с вашей биографией?
Кемаль отвечает подробно. Не забыв отметить свои «разногласия с главнокомандующим Энвером по поводу проведения военных операций», он становится намного более лаконичным, когда касается периода после заключения перемирия: «После перемирия вернулся в Стамбул. Затем, как известно, был назначен в Восточную Анатолию военным инспектором 3-й армии. 8 июля 1919 года подал в отставку».
— Говорят, что вы хотите стать кандидатом. Правда ли это, и если да, то где вы будете баллотироваться?
— Я — не кандидат. Но если народ меня изберет где-либо, я с гордостью приму парламентский мандат.
— Есть ли среди ваших друзей кандидаты?
— Мои друзья ведут себя так же, как я.
— Находятся ли в вашем городе представители великих держав Антанты? Вступали ли вы с ними в контакт? Какие взаимоотношения сложились у вас с ними? Что думают они по поводу национальных сил!
— Представителей здесь нет. Но во время личных встреч с политиками или военными практически всех великих держав Европы и США, бывших здесь проездом, они признали и оценили легальный характер нашего движения и национальной организации.
— Когда Васыф-бей, назначенный вашим представителем в Стамбуле, прибудет в столицу и с какими поручениями?
Кемаль не отвечает.
Презентация Кемаля облегчалась пассивным характером интервью. В ней недостает искренности, порой она граничит даже с малодушием. Стремясь добиться нужного эффекта, Кемаль временами несколько лукавит, особенно когда говорит о роли юнионистов или заявляет о возможности организовать свободные выборы в Анатолии.
Свободные выборы осенью 1919 года — это игра воображения. Как они могли проходить в Анатолии, лишенной традиции выборов, где 90 процентов населения было неграмотным, в условиях иностранной оккупации? Как писал английский капитан Хадкинсон, выборы на самом деле были «позорными», «грубой шуткой», с урнами, плетенными из тонких прутьев, в условиях давления на малые народы и немусульман.
Сам военный министр, «ассоциированный член» Комитета прёдставителей, телеграфирует Кемалю, сообщая, что немусульмане не голосовали, что члены политических партий заняли «сдержанную и выжидательную» позицию и что ходят слухи о многочисленных нарушениях. Ответ Кемаля в который раз достоин бывалого политика: он не оспаривает открыто утверждения Кючюк Джемаля, но заявляет, что было бы ошибкой считать, будто члены политических партий не голосовали, просто они не добились никакого успеха. По другим пунктам заявления министра он хранит молчание. И в самом деле, за исключением евреев, немусульманская часть населения не голосовала; кроме того, сторонники «Либеральной Антанты» отказались принимать участие в выборах. В Стамбуле число голосовавших составило только 12 процентов.
Нелегко было правительству превозносить перед союзниками качество этих выборов! Чтобы улучшить впечатление, Блистательная Порта решает отправить в Анатолию миссию, которой поручено проверить нарушения на выборах.
Бесполезно, утверждает Кемаль, но великий визирь настаивает и направляет в Сивас знаменитого генерала Февзи. Февзи, которому уже исполнилось пятьдесят, был скромен, несмотря на блестящую военную карьеру, что привела его на вершину иерархической лестницы — он стал начальником Генерального штаба. Кемаль и Февзи хорошо знакомы, так как сражались вместе при Дарданеллах и в группе армий «Йылдырым». Февзи прибывает в Сивас 19 ноября в разъяренном состоянии: бандиты — он считает, что это националисты, — напали на него по дороге. Кемаль утверждает, что это не националисты, и снова оспаривает обоснованность миссии Февзи: она создает впечатление, будто между Стамбулом и националистами нет согласия. Что касается выборов, то они проводились в соответствии с законом, осмеливается утверждать Кемаль. Вместе с тем Кемаль признает, что «невежество населения вынудило назначать членов избирательной коллегии[28] и что по его требованию были привлечены ходжи[29], чтобы способствовать избранию кандидатов, соответствующих интересам страны и нации». Симпатизировал ли Февзи, подавший в отставку из Генерального штаба в знак протеста против оккупации Измира, националистическим настроениям Кемаля? Очевидно, да, так как по возвращении в Стамбул он выразил удовлетворение условиями, в которых проходила его миссия. Выборы избирательной коллегии завершились в начале ноября.
Глава двенадцатая ИНТЕРМЕЦЦО
Националисты выиграли выборы. Но какие именно националисты? Те, для кого национализм служит для укрепления власти султана-халифа, или те, кто в Сивасе вынашивал планы республики, о которой говорил английский военный комендант Робек?