Что можно добавить? Всё сказано цинично, недвусмысленно.
Не теряя ни минуты, Кемаль начинает новое выступление, на этот раз на открытом заседании. Он заявляет: в настоящий момент Национальное собрание должно сформировать правительство, даже до принятия конституции; президент Национального собрания должен быть также главой правительства. Чтобы консерваторы успокоились и пришли в себя, Кемаль добавляет, что султан — наш верховный правитель, халиф и глава исламского сообщества, поэтому мы не можем допустить, чтобы халифат был отделен от султаната; по той же причине бесполезно и невозможно назначать представителя падишаха в Анатолии. Момент напряженный. Впрочем, никто не сомневается: в течение трех минут непрерывные аплодисменты приветствуют оратора в конце его заявления.
Он снова появляется на трибуне под приветственные возгласы и крики «браво», чтобы выполнять функции президента Национального собрания, которым его только что избрали. Он произносит всего несколько фраз, но каких: «Национальное собрание <…> созвано, чтобы спасти султана-халифа <…>. Я буду работать на благо народа и страны, не преследуя никаких личных интересов <…>. Пусть Аллах даст жизнь и здоровье нашему падишаху и удалит от императорского трона все опасности, чтобы сделать его свободным!»
Успех полный: учреждение Великого национального собрания для управления страной; избрание Кемаля главой Национального собрания и правительства. В состав правительства вошли его друзья: Бекир Сами — министр иностранных дел, Хакки Бехиш — министр финансов, Исмаил Фазыл, отец Али Фуада, — министр труда, Февзи — министр обороны и Исмет — начальник Генерального штаба. Следует отметить, что назначение Февзи, который после оккупации Стамбула публично называл националистов «бандитами» и присоединился к ним только после открытия собрания, удивило многих, но не Кемаля. Февзи был слишком опытным военным, чтобы Кемаль не воспользовался его услугами.
Особое место в этой команде занимал Джелалледин Ариф, назначенный министром юстиции. Этот бывший главный судья Стамбула и лучший конституционалист Турции был последним президентом османского парламента и прибыл в Анкару с четкой идеей и завышенными амбициями. «Национальное собрание — не что иное, как продолжение распущенного парламента Стамбула», — заявил он, требуя поста президента. Кемаль, которого обрадовало прибытие этого видного либерала в Анкару, решил, что целесообразно ввести его в правительство и это не будет большой жертвой со стороны националистов. После переговоров пришлось уступить Арифу пост вице-президента, причем при голосовании он набрал всего на один голос меньше, чем Кемаль на президентство. На самом деле Кемаль будет предоставлять Арифу вести почти все заседания, за исключением очень важных дебатов, которые он оставлял за собой.
За работой25 апреля Кемаль поднимается еще четыре раза на трибуну: работа Национального собрания продолжается. Возбуждение происходящим, недостаток опыта, опасность, нависшая над Анкарой, — всё это разжигает рвение и пыл депутатов.
Разгорается горячая дискуссия, и выступающие часто агрессивны. Только французская журналистка Берта Жорж-Голи под впечатлением от движения националистов и его лидеров осмелилась написать, что «парламент Анкары достаточно близок к английскому парламенту». Как она не увидела, или не захотела увидеть, глубокое соперничество между молодыми офицерами, ходжами, вождями племен в разноцветных тюрбанах, молодыми буржуа, покинувшими европейские университеты, и представителями религиозной элиты? Пропасть разделяет консерваторов и радикалов, не желающих останавливаться на «освобождении» султана-халифа и выступающих за создание в Анатолии общества, отличного от навязанного Стамбулом.
Кемаль был вынужден лавировать между теми и другими, чтобы его не могли упрекнуть в диктаторстве.
Результат: декларация Национального собрания от 28 апреля, «посмевшая сказать народу правду». «Великое национальное собрание работает, чтобы освободить халифа, нашего падишаха, чтобы предотвратить расчленение Анатолии и присоединить нашу столицу к родине. Мы, ваши представители, клянемся именем Аллаха и пророка Мухаммеда, что предположение о нашем „выступлении против халифа и падишаха“ — всего лишь ложь, направленная на уничтожение сил, защищающих страну, мусульманами, находящимися в заблуждении, и на захват страны, оставляя ее без лидера и защитника <…>. Да проклянет Аллах предателей, помогающих врагу! Сострадание и благополучие всем, кто работает на освобождение халифа, нашего падишаха, народа и страны!»