Интересно, как было на самом деле? Скорее всего, Кандавл вовсе не просил подглядывать за своей женой. Для влюбленного мужчины такое поведение как-то нетипично, впрочем, тут можно и ошибиться, ситуация далеко не однозначная. В наше время в Интернете полно фотосессий в стиле «ню» под названием «Моя любимая женушка»: и в ванной и в постели, видно, что человек хочет поделиться своим сокровищем с другими. Тут конечно присутствует некий элемент хвастовства и тщеславия: я этим владею, а вам-то пусть будет завидно! Почему бы Кандавлу быть другим? Но, скорее всего, он просто надоел жене со своей любовью, а Гигес ей нравился, а может быть, даже уже и был любовником, муж их застукал, и они его зарезали.
Жители Лидии, конечно же, были возмущены убийством царя, однако сторонники Гигеса (тут уже прослеживается вариант заговора) договорились о том, что «Гигес останется их царем, если только оракул признает его». Оракул, понятное дело, признал, хотя для порядка (все-таки царя зарезал) пригрозив ему возмездием в пятом поколении. «Так Мерменады завладели царской властью, которую они отняли у Гераклидов. Гигес же, вступив на престол, отослал в Дельфы немалое количество посвятительных даров (большинство серебряных вещей в Дельфы посвятил именно он). А кроме серебра, он посвятил еще несметное количество золота: среди прочих вещей, достойных упоминания, там было 6 золотых кратеров весом в 30 талантов». Тут даже вопросов не остается, видать, заранее договорились с оракулом: вы даете согласие, а я, когда прихожу к власти, присылаю вам много даров. И договор свой Гигес выполнил. Царствовал этот Гигес, между прочим, 38 лет (это даже дольше Сталина), и, по мнению того же Геродота, «не совершил ничего великого». А совершить великое для правителя по тем временам означало обязательно что-нибудь завоевать, перебить побольше народу, понастроить крепостей, согнав туда захваченных рабов. Таковы были все великие: Цезарь, Александр Македонский, Петр Первый, Наполеон, Сталин. Может быть, вовсе и не такой плохой мужик был этот самый Гигес, просто баба его попутала? Вариант современной бархатной революции, только со спецификой того времени. А вот сынуля Гигеса, когда получил трон в наследство, тут же начал воевать, и далее уже его собственный сын продолжил войну. Лидия тогда одиннадцать лет воевала с некими милетянами (по нашей ассоциации там было что-то вроде конфликта между древлянами и полянами), каждый год приходя на их землю и уничтожая все посевы и урожай, притом, что людей не убивали и не разрушали их жилища. А правнуком Гигеса был знаменитый Крез (поговорка «Богатый, как Крез» — это как раз про него). Любопытен приведенный Геродотом разговор Креза с афинским мудрецом Солоном о человеческом счастье. На вопрос Креза, считает ли Солон его, богача Креза, счастливым человеком, мудрец ответил: «Я вижу, что ты владеешь великими богатствами и повелеваешь множеством людей, но на вопрос о твоем счастье я не умею ответить, пока не узнаю, что жизнь твоя кончилась благополучно». Тот Крез вообще все вокруг тогда завоевал, нападая и по поводу и без повода, но и сам в конце концов был разбит и попал в плен.
Так вот, оказалось, что Александр, он же Парис, умыкнул из Спарты не только Елену, но еще и кучу разного добра. Непопутным ветром его занесло в Египет. Кстати, когда Менелай и компания подошли к Трое, троянцы говорили им, что никакой Елены у них нет, но греки им не поверили, осадили город, однако, в конце концов убедились, что те говорят правду, и тогда Менелай отправился за Еленой в Египет, где и получил ее живую и здоровую и все похищенные сокровища назад. Однако опять же никак не было попутного ветра, и тогда Менелай схватил двух египетских мальчиков и принес их в жертву. Египтяне за это гнусное дело гнались за ним аж до самой Ливии. Понятно, как пишет Геродот, если бы Елена была в Трое, ее бы выдали грекам с согласия или даже против воли Александра: «Конечно, ни Приам, ни остальные его родственники не были столь безумны, чтобы подвергать опасности свою жизнь, жизнь своих детей и родной город для того лишь, чтобы Александр мог сожительствовать с Еленой, Если бы они и решились бы на это в первое время войны, то после гибели множества троянцев в битвах с эллинами, когда, если верить эпическим поэтам, в каждой битве погибало по одному или несколько сыновей самого Приама — после подобных происшествий, я уверен, что живи даже сам Приам с Еленой, то и он выдали бы ее ахейцам, чтобы только избежать столь тяжких бедствий. Троянцы не могли выдать Елену, потому что ее там не было», — так пишет Геродот.