У бара вдруг создался шум и нездоровая суета. Это появилась Галина Михайловна со своей подругой. Григорьев обычно старался держаться от этой Галины Михайловны подальше: он нее перла какая-то отрицательная энергия. К тому же она имела на редкость отвратительный голос: тоненький, с подвизгом, хотя сама собой была, как говориться, „гора сала“ и имела такую огромную задницу, что с трудом влезала в стандартное пластиковое кресло. Как-то пыталась подняться, так вклиненное кресло поднялось за ней и Галине Михайловне потребовалось время, чтобы из него выдраться. Все умирал со смеху. После этого она брала только стулья без подлокотников. И конечно, голос. Более мерзкий голос был разве что у соседки по даче — такой же жирной тетки — который буквально не умолкал ни на минуту все выходные, и хуже его была только что разве дисковая пила. А вначале даже Галину Михайловну пожалел — столько лишнего таскать на себе, пока случайно не увидел в столовой, сколько она ест. На обед она бежала всегда в первых рядах, набирала огромное количество еды, хлеба, сдобы и сладостей. Вечером, с жадностью поедая мороженое, она утверждала, что целый день ничего не ест, а почему-то толстеет. Это было как жалобы заядлого курильщика на кашель и одышку. Ответ только один: бросай курить! Таковы часто и жалобы обжоры на лишний вес. На пляже такие личности покупают орешки, в двенадцать часов сразу идут на дополнительный перекус и опять же в первых рядах. Вокруг них на лежаках стоят бесчисленные тарелки с картошкой фри, пиццей, колбасками, другая еда и в изобилии лимонад и пиво, и все это съедается и выпивается. Вечером они идут гулять и обязательно что-нибудь съедают. И теперь лежали студенистыми глыбами и ели. Один лежак уже был продавлен, сломан. Плавать им было лень, они просто стояли в воде у берега и перетаптывались, считая, будто бы так уходит энергия и они худеют. И так лежать, как тюлени, периодически переворачиваясь, и топтаться в воде они могли бесконечно. Оживлялись только при крике: „Обед!“
Глядя на них, Григорьев украдкой пощупал жирную складку и у себя на боку, огорчился и решил вообще ни на какие полдневные закусоны категорически не ходить.
У сестры Григорьева был кот Мурлян, который не знал меры в еде, поэтому съедал столько, сколько ему давали, а потом блевал или поносил. И люди такие тоже есть. Вот им категорически нельзя брать систему „все включено“.
Так как женщины по одиночке на юг не ездят в принципе, то Галина Михайловна тоже приехала с подругой. Та, кстати, была вполне нормальная тетка, однако, имевшая некоторые хронические заболевания, о которых рассказывала всем желающим. Все свои заболевания она считала следствием тяжелого стресса в подростковом возрасте, в частности ранней любовной трагедии: в двенадцать лет она полюбила мальчика, и расставание с ним вызвало у нее тяжелейшие переживания, в ходе которых она даже пыталась покончить с собой. После этого стресса она впала в период сонливости, который длился, наверное, лет десять, если не больше. В этот период она вышла замуж, и он, этот период сна, продолжался еще несколько лет в период замужества, а потом вдруг прошел.
— Я много времени потеряла в юности, — говорила она, — мало, где была, мало любила, поскольку постоянно хотела спать. Пребывала в постоянной сонливости и спячке. Я помню, когда и замуж уже вышла, муж что-то мне говорит, а я сижу рядом и засыпаю. Возможно, это была невыявленная болезнь щитовидной железы, которая позже прогрессировала. А теперь после лечения я чувствую себя значительно бодрее, чем в юности.
Тогда же, в юности, с ней случилась и еще одна серьезная неприятность. Когда ей было семнадцать лет, она вдруг почувствовала боли в низу живота. Мать, предполагая, конечно же, аппендицит, отвела ее к хирургу. Тот диагноз аппендицита снял, сказав, что это воспаление придатков и девочку надо немедленно отправлять на лечение в областной центр к гинекологу. Мать испугалась это сделать, потому что направлять девушку в гинекологическое отделение означало, что с дочкой что-то не так, типа аборт, и в их маленьком городке это было чревато распространением слухов. Поэтому она лечила ребенка антибиотиками дома, что возможно, это и стало причиной того, что у дочери никогда не было детей. Вообще ничего в жизни, что она планировала, у нее не сбылось: хотела быть драматической актрисой, а всю жизнь танцевала, хотела много детей, а осталась бесплодной, ни за что не хотела выходить замуж за моряка, а вышла как раз за него, правда за капитана.