Она внимательно посмотрела на Таса.
— Это что, важные ориентиры?
— Таковыми они были для дядюшки Берти, — пожал плечами Тас.
— Не знаю, Ненахлеба, — медленно молвила Гизелла, все еще внимательно вглядываясь в листок пергамента. — Я не припоминаю многих названий городов из тех, что есть на этой карте.
— Но все главные города тут есть — Кзак Царот, Торбардин, Нерака. Ты же их называла! — Тас в сердцах топнул ногой, разозленный нежеланием гномихи соображать. — Наверняка твоя карта была не такой подробной, — хмыкнул он и призадумался. — Так ты хочешь попасть в Кендермор до того, как лопнут арбузы, или нет?
Гизелла нахмурилась.
— Конечно, хочу.
— Тогда предоставь это мне, — торжественно закончил кендер, сворачивая бумагу и засовывая ее обратно за пазуху. — Если и есть на свете дело, которое у меня хорошо получается, так это определение местонахождения.
С этими словами кендер в предвкушении нырнул под полог повозки. Гизелла извинилась и на мгновение выглянула из-за повозки, приказав Вудроу побыстрее заканчивать с кормежкой и запрягать коней.
Вудроу находился перед повозкой и кормил двух коней, грязно-белого и сизого; заслышав голос гномихи, он судорожно закивал обстриженной соломенно-желтой головой. Пока кони жевали солому, он нежно поглаживал рукой крепкие шеи. Юноша знал о кендерах совсем немного, но от тех, кого доводилось встречать, он уяснил одно: редко какой кендер вообще задумывается над тем, куда идет. Тем не менее, Вудроу не стал перечить Тассельхоффу; ему-то куда спешить?
ГЛАВА 2
— И запомни: не вынимай из ушей восковые пробки две недели, а когда наконец их извлечешь, будешь слышать намного лучше.
Кендер, лесоруб по имени Семус, приподнял голову и озадаченно посмотрел на Финеса Докторишку, после чего легонько стукнул хупаком себя по уху. Финес придвинулся прямо к уху кендера и заорал:
— Не вынимай их две недели!
Семус улыбнулся.
— Спасибо, доктор Ушник, — выкрикнул он. — Вы меня хорошо слышите?
— Превосходно, великолепно, — повторял Финес, помогая сияющему кендеру подняться с кресла и выпроваживая его в вестибюль. — С вас десять медяков, — сказал доктор, ожидая проплаты с протянутой рукой.
Кендер пошлепал себя по карманам, затем запустил в один из них руку и извлек полную пригоршню липких леденцов.
— Кажется, сегодня я несколько беден. Вас не устроит несколько деревянных досточек? Вы можете найти этому хламу отличное применение, добавив на стену еще несколько полочек, знаете…
— Да нет, спасибо, — сказал Финес, и, выхватив из ушей испуганного кендера пробки, пнул его за дверь прямо на умощенную булыжником мостовую. Лысый человечек средних лет отряхнулся, почесал красный жилистый нос и повернулся к поджидающей толпе. На длинной деревянной скамье, что располагалась вдоль северной стены приемной, сидело десять кендеров.
Вот уже полтора года Финес Докторишка применял в Кендерморе свои нетрадиционные методы лечения. Но, даже прожив здесь сотню лет, думал он, наверное, так и не понял бы кендеров. День за днем они толпились перед дверями его кабинета со своими болями, страданиями и мнимыми болячками; день за днем он раздавал преданным пациентам сахарные пилюли, воск, сгущенное молоко и горчицу. Единственной настоящей медицинской процедурой, которой он владел, было удаление зуба, и даже на это некоторые вызывались.
Для кендеров с зубной болью он был доктором Зубником.
Для тех, кто испытывал проблемы с ушами — доктором Ушником. Если у кого-нибудь заболевали суставы, он становился доктором Костюком. Заболеваний слишком сильных, равно как и незначительных, не было.
— Кто следующий?
Все десять сидящих на скамье кендеров одновременно вскочили с мест — точнее, попытались вскочить. Но только один поднялся и неторопливо направился в комнату для обследований. Оставшиеся девять с грохотом полетели на пол и, подбоченясь, воззрились на шнурки ботинок, которые непонятным образом оказались обмотанными вокруг ножек кресел. Финесу доводилось наблюдать в приемной, забитой кендерами, и не такие чудеса. Большинство пациентов, у кого обнаруживались настоящие заболевания, приобретали их тут же, в его конторе. Потасовки случались регулярно — на них он заработал немало денег, удаляя выбитые зубы и затыкая кровоточащие носы, но даже теперь он восхитился неистощимой кендерской изобретательности.
Осторожно переступив через катающиеся по полу и колотящие друг по другу тела, уворачиваясь от знаменитых кендерских колкостей, Финес последовал за следующим пациентом в комнату для обследований.