Он старался не двигаться, чтобы не испугать летунов. Им ничего не стоило вонзить гарпуны между его ребер, и даже странно, что они еще этого не сделали. Возможно, они ждали дневного света, чтобы толком рассмотреть пленника.
Теор указал на пояс, стягивающий его торс, и на диск коммуникатора.
— Посмотрите на эти вещи — животные не могут иметь ничего подобного. И еще вспомните, как хитро я сумел лететь в воздухе, привязав себя к листу дерева. Неужто это не доказывает мою разумность?
«Вряд ли эти дикари сознают различие между собой и остальными живыми существами, — безнадежно подумал он. — Они не способны даже удивиться, что пойманное «животное» ведет себя столь разумно».
Но летуны, как оказалось, были весьма озадачены его поведением. Один из охранников опустил гарпун и, повернув к нему свой изогнутый клюв, что-то просвистел, явно обращаясь к пленнику. Наярр покачал головой.
— Прости, друг, но я не понимаю тебя. Хотя… помнится, земляне начали контакт с того, что показали нам множество рисунков.
Он окончательно снял с себя веревки и на одной из них стал завязывать узлы. Затем опустился на колени и выложил на одном из шаров контур, в котором можно было без труда узнать голову летуна. Это произвело на охранников ошеломляющее впечатление. Обрадовавшись, Теор вскочил на ноги, и летуны немедленно в испуге взвились в воздух. Теор замер, не зная, что делать. Охранники кружились над ним, размахивая гарпунами, но никто из них не сделал рокового броска.
Успокоившись, Теор выразительно указал на свой рот, давая понять, что голоден. Летуны поняли его и один из них улетел к центру города. Он вернулся с куском мяса и несколькими шаровидными плодами. Они содержали едкий сок, которым наярр наконец-то смог утолить мучившую его жажду. Поев, он окончательно успокоился — вряд ли его накормили, чтобы убить.
Действительно, один из охранников вскоре спустился на край гнезда и начал делать знаки, которые можно было понять так: говори, я слушаю. Теор, жестикулируя, стал объяснять, что живет на поверхности и его дом там, на горизонте, где светятся огни вулканов. Он дал понять, что хочет туда — конечно, о далеком Наярре и речи идти не могло. Но остатки армии Валъфило, по его представлению, скрывались где-то в лесах за вулканами, и это давало ему шанс на спасение.
После нескольких повторений этой нехитрой просьбы летун, казалось, понял его. И сразу же отшатнулся в ужасе. Было ясно, что полет к земле его страшит. Да и почему они должны были ради пленника идти на риск?
Теор вновь вынул нож и продемонстрировал на веревке, как здорово ледяное лезвие может резать — куда лучше, чем обломки костей. Затем он объяснил жестами: отнесите меня к вулканам, и нож будет ваш.
Охранник в ответ сделал выразительный выпад гарпуном. Теор понял так: проще тебя убить, чужестранец, и без хлопот завладеть ножом.
Наярр вздрогнул — он понял, что загнал себя в ловушку. Но спасительная мысль пришла ему в голову, и он бросился к краю летающего облака. Встав над пропастью, он поднял нож и объяснил жестом, что если у мрет, то и нож упадет вместе с ним.
Охранники стали озадаченно пересвистываться. Наконец один из них улетел. Теор уселся на шар на краю обрыва и стал ждать.
Летун вернулся довольно скоро — и не один, а в сопровождении, по крайней мере, десятка сородичей. Они закружились над наярром, и тот вздохнул с облегчением — в их руках не было гарпунов. Летуны приняли его условия!
Двое аборигенов подошли к гнезду, таща за собой «парашют» Теора. Он торопливо стал обматывать остатки «строп» вокруг туловища.
— Я могу только положиться на вашу честь, — пробормотал он, лихорадочно пытаясь сообразить, какую ловушку могут ему подстроить. Один из летунов вновь указал на нож, но наярр в ответ твердо указал в сторону вулкана. Существо выразительно вздохнуло и поднялось в воздух. Взяв в руки оставшиеся свободные нити, летуны потащили Теора к краю облака. Вскоре он уже плыл в небе, провожая взглядом летающий город Скрытного народа. Даже странно, подумал он, что никто из наярр ни разу не видел подобных городов и животных, обитавших в этих слоях атмосферы. Впрочем, на такой высоте, составляющей не менее мили, редко появлялись просветы между облаками, а сами летуны были попросту незаметны с земли.
«Парашют» с наярром быстро плыл над лесом, плавно снижаясь. Летуны, похоже, честно собирались выполнить свою работу. Но с каждой минутой она давалась им все с большими и большими усилиями. Теор же, напротив, чувствовал себя все лучше и лучше. Он наконец-то смог нормально дышать, да и мучивший его холод стал постепенно отступать. Вскоре, не выдержав, несколько летунов бросили нити и умчались ввысь, но остальные, к счастью, не последовали их примеру.