— Да, скорее всего Чалхиз сам руководит боем. Мне стыдно, что я нахожусь сейчас в стороне от своих людей и почти не участвую в битве.
— Я тоже чувствую нечто подобное… Ну что ж, пора навестить Чалхиза и передать ему привет от тебя.
«Олимпия» слегка накренилась, и тогда Фрэзер выстрелил в сторону знамени двумя химическими ракетами — единственным оружием, находящимся, на всякий случай, на борту корабля. Ни на Ганимеде, ни в космосе они не представляли никакой угрозы для противника, поскольку их боеголовки были специально рассчитаны на реакцию с нижними слоями юпитерианской атмосферы, но здесь они сработали на славу.
В небе словно вспыхнуло маленькое солнце. Земля запылала, ледяные склоны холмов расплавились и потекли бурыми потоками. Облака парообразного аммиака окутали все вокруг. Многие улунт-хазулы вспыхнули факелами. Чуть позже пришла страшная ударная волна, бросившая на землю немногих уцелевших воинов. Могучий порыв ветра покатил их к реке, словно легкие шарики.
Фрэзер не мог точно сказать, много ли улунт-хазулов попало в этот адский котел. Он взглянул на другую сторону холмов, где лежали вповалку сбитые с ног наярры. Вскоре он увидел с облегчением, что в сторону реки бегут и сотни уцелевших чужаков, обожженных, вопящих от боли, но живых! Это было все, что осталось от могучей армии Чалхиза.
— Теор, как чувствуют себя ваши? — спросил он, стараясь не думать о тысячах существ другого мира, которых только что погубил.
— Слава небесам, мы были хорошо защищены склоном холма! Все ошеломлены ужасным огнем, упавшим с неба, но потихоньку начинают приходить в себя. Вальфило уже отдал приказ двигаться к реке и захватить остатки вражеского войска, пока они не уплыли на кораблях к морю. Иначе чужаки могут собраться в банды и терроризировать население Медалона. В крайнем случае мы погоним их за Дикую стену, тамошние племена быстро с ними разделаются. Спасибо тебе, Марк, ты спас нас от верной гибели! Ты собираешься сесть?
— Конечно, — сказал Фрэзер дрогнувшим голосом.
— Мы ждем тебя, брат! Только подумать, ты будешь первым землянином, посетившим нашу планету!
Фрэзер выключил передатчик и посмотрел влажными глазами на Лоррейн. Та, не скрывая слез радости, сняла ремни безопасности и, встав, прижала его голову к своей груди.
— О, Марк, вы сделали настоящее чудо! Вы, вы…
— Я — убийца, — глухо сказал Фрэзер, зажмурившись. — Я убил тысячи инопланетян.
— Но вы спасли целую цивилизацию от гибели! — горячо возразила девушка. — Только подумайте, сколько жизней было бы погублено, если бы вы не вмешались в эту бойню! Я уже не говорю о том, что у нас есть шанс разделаться со Свейном…
— Мы сделаем это, Лори, сделаем! — прошептал Фрэзер и, уже не сдерживаясь, заплакал.
Глава 19
Фрэзер сидел в пилотском кресле, испытывая танталовы муки. Ему было наплевать, что наступил исторический момент, что впервые люди высадились на казавшийся вчера недоступным Юпитер, и там, за бортом корабля, толпятся десятки наярр. Долгое пребывание в тесном скафандре выветрило из него все возвышенные чувства. Тело чесалось от пота, а желудок выворачивало от тошноты. Запахи также были далеко не ароматическими. Но больше всего он страдал от острого голода. Единственное, что можно было себе позволить, — это сон, и, пока наярры нагружали трюмы «Олимпии» льдом, они с Лоррейн выспались всласть. Вот таким оказался первый контакт людей с разумными обитателями Юпитера.
Лоррейн еще спала. Некоторое время Фрэзер сидел и удивлялся, до чего фантастический план спасения пришел ему в голову. Но что еще можно было придумать в их отчаянном положении? Правда, Теор предложил ему перелететь в Атху. Местные кузнецы, мол, легко очистят от примесей нужное количество льда Но вскоре молодой наярр передумал, посчитав, что жители Атха скорее всего разбежались, узнав о приближении врага, и что вся операция займет слишком много времени.
Фрэзер взглянул на экран. День близился к закату. Солнца не было видно, его закрывали толстые слои облаков, но купол неба на западе был заметно светлее. Туман окутывал вершины холмов, на которых кое-где виднелись могучие деревья, раскачивающиеся в такт порывам ветра. Вдали вилась лента реки, мерцающая мириадами искр, а на горизонте возвышалась темная громада гор Дикой стены.
— Черт, как же мне хочется…
— Чего, Марк? — отозвалась проснувшаяся Лоррейн.
— Когда-нибудь вновь вернуться сюда и посмотреть на эти места при свете дня.