Свои деньжонки. «Каждому понятно,
Что рай никто не обретет бесплатно.
705 И ты себя напрасно, друг, не мучь.
Скрыт от викариева144 рая ключ
В твоей мошне». Он в этом ошибался:
Насколько б человек ни заблуждался,
Но хоть кого на верный путь направит
Викарьев посох иль «Significavit».145
Знал молодежь во всем он диоцезе146
И грешникам бывал не раз полезен:
Им в затруднениях давал совет.
Был на челе его венок надет
715 Огромный, словно с вывески пивной.147
В руках не щит был — каравай ржаной.
С ним Продавец был индульгенций148 папских,
Он приставу давно был предан рабски.149
Чтобы его получше принимали,
720 Он взял патент от братства Ронсеваля.150
Теперь, с товаром воротясь из Рима,
Он, нежной страстью к приставу томимый.
Все распевал: «Как сладко нам вдвоем!» —
Своим козлиным, жидким тенорком,151
725 И друг его могучим вторил басом,
Мог голос зычный спорить с трубным гласом.
Льняных волос безжизненные пряди
Ложились плоско на плечи,152 а сзади
Косичками казались, капюшон
730 Из щегольства давно припрятал он
И ехал то совсем простоволосый,
То шапкой плешь прикрыв, развеяв косы
По новой моде — встречным напоказ.
В тулью был вшит Нерукотворный Спас.153
735 Он индульгенций короб, с пылу с жару,
Из Рима вез по шиллингу за пару.
Глаза его, как заячьи, блестели.
Растительности не было на теле,
А щеки гладкие желты, как мыло.
740 Казалось, мерин он или кобыла,154
И хоть как будто хвастать тут и нечем —
Об этом сам он блеял по-овечьи.
Но что касается святого дела —
Соперников не знал, скажу я смело.
745 Такой искусник был, такой был хват!
В своем мешке хранил чудесный плат
Пречистой Девы и клочок холстины
От савана преславныя кончины.
Еще был крест в цветных камнях-стекляшках,
750 Была в мешке и поросячья ляжка,155
С их помощью, обманщик и нахал,
В три дня он денег больше собирал,
Чем пастырь деревенский за полгода
Мог наскрести с голодного прихода;
755 И, если должное ему воздать, —
Умел с амвона156 петь он, поучать.
Умел и речь держать пред бедным людом,
Когда по церкви с кружкой шел иль с блюдом.
Он знал, что проповедью, поученьем
760 Народ склонить нетрудно к приношеньям.
И на амвоне, не жалея сил,
Он во всю мочь акафист голосил.
Теперь, когда я рассказал вам кратко,
Не соблюдая должного порядка,
765 Про их наряд, и званье, и причину
Того, что мы смешались не по чину,
Расположась просторно и привольно
В таверне, возле старой колокольни, —
Пора сказать, как время провели
770 Мы в этот вечер, как мы в путь пошли,
И чем досуг в дороге заполняли.
Чтоб в озорстве меня не упрекали,
Вас попрошу я не винить меня
За то, что в точности припомню я
775 Все речи вольные и прибаутки.
Я это делаю не ради шутки:
Ведь знаю я, что, взявшись рассказать
Чужой рассказ, не надо выпускать
Ни слова из того, что ты запомнил,
780 Будь те слова пространны иль нескромны, —
Иначе все неправдой извратишь,
Быль в небылицу тотчас обратишь,
И брату не давай при том пощады:
Рассказывай о всех поступках кряду.
785 Спаситель путь указывал нам верный:
Он прямо обличал,157 и нет в том скверны.
Кто сомневается, пускай прочтет,
Как говорил Платон на этот счет:
Велел он слову действиям быть братом.158
790 Коль не сумел в сем сборище богатом,
Где знать и чернь, и господа и слуги,
Всем должное воздать я по заслуге, —
Что ж, видно, было это не под силу,
Ума, уменья, значит, не хватило.
795 Трактирщик наш, приветливо их встретив,
За ужин усадил и, чтоб согреть их,
Сготовил снедь и доброе вино
На стол поставил, и текло оно
Весь вечер за веселым разговором,
800 Шутливой песней, дружелюбным спором.
Хозяин наш — осанкой молодецкой
С ним не сравнялся б виндзорский дворецкий159 —
Был статен, вежлив и во всяком деле
Сноровист, весел и речист. Блестели
805 Его глаза и речь была смела.