- Ну, ладно, ладно... давай вернемся к нашим баранам. Ты побывала у реки Имбро, а сегодня ты узнала, что я, стоя в темноте, наблюдаю за тобой. Как?
- Это было очень легко. Я почувствовала твои глаза. Словно меня ощупывали маленькие липкие пальцы.
- Опять обманываешь. Ты перенеслась к реке, ты увидела меня в темноте, и ты читаешь мои мысли. Как?
- Я не знаю, как это у меня получается, - пожала плечами Кларинда. Понимаешь, я ведь принадлежу к общине сестер-прорицательниц, их называют гвиллианами. Кроме того, мои родители, будучи один - призовым боксером, а другая - рыбной торговкой, оба были профессиональными магами, и притом весьма могущественными. Я могу многое делать... временами.
- Так, значит, это ты мне напророчила смерть, там, в Котле Керидвен?
Вздрогнув, она порывисто схватила его за руки и быстро прижалась к нему.
- Нет, нет, - замотала она головой, - это в самом Котле.
- То есть предупреждение от Керидвен?
- С чего это ей вздумается тебя предупреждать?
- Не знаю. Может быть, это ома тебя предупреждала. У вас ведь с ней как будто прекрасные отношения, или не так?
- Трудно сказать. Как-то не думала об этом. Я же никогда с этой леди не встречалась. Люди говорили мне о ней, как об источнике жизни, называли ее Неуязвимой... ее и еще целую плеяду древних богов. Они запустили время, то есть создали здесь жизнь, да и ушли куда-то по своим делам, а нас оставили устраивать судьбу и решать свои проблемы собственными силами.
- Тогда почему ты служишь в этом храме?
Покачав головой, Кларинда невесело усмехнулась.
- Это просто жизнь, мой милый. Нужно же девушке как-то пристроиться в нашем холодном неприветливом мире.
Дилан схватил ее за плечи и начал осторожно встряхивать, так что ее рыжие волосы разметались, а маленькие золотые сережки начали позвякивать.
- Нет, положительно, ты самое невозможное, - приговаривал он, встряхивая ее, - самое невероятное создание, какое я когда-либо встречал.
- Эй, эй, мой мальчик, поосторожнее! Не забывай, что я все-таки языческая жрица. Мне ведь стоит только щелкнуть пальцами да повращать глазами, и я мигом превращу тебя в лягушку, а то сотворю с тобой еще что-нибудь!
- И что же еще ты можешь со мной сделать? - со смехом спрашивал он, продолжая ее встряхивать. - Ну, говори же, что?
- Вот, - сказала Кларинда, крепко обнимая его и долгим поцелуем приникая к губам. - Вот что мне хотелось с тобой сделать с того самого дня, как мне показалось, что ты можешь погибнуть. Мне так сильно хотелось этого, что я даже перенеслась по воздуху, чтобы помочь тебе в минуту опасности. Ну, теперь ты наконец понял?
- В общем-то, нет, но, думаю, лучше ты объяснить и не можешь, сказал Дилан, отдышавшись. - Это и представить себе почти невозможно, а уж объяснить... Ладно, Бог с ним, оставим это. У меня тут есть еще кое-что, о чем я хотел бы тебя спросить.
- Черт тебя побери, ты и так выкачал из меня кучу информации.
- И ничего ценного в ней не обнаружил, - сухо ответил Дилан. - Но сейчас у меня легкий вопрос. Видишь ли, есть одна молодая леди, которой я очень интересуюсь...
- Знаю, знаю! Это та пигалица, леди Элис, в кричащем турнюре на своих тощих косточках, который так соблазнительно шуршит и развевается, когда она кружится в танце.
- Ах, да! Ты же проникла в мое сознание еще раньше, когда я был возле Эбейдоса, - вспомнил Дилан. - Так ведь?
- Да не проникала я в твое сознание! Твои похотливые мысли об этой недозрелой девке прямо прут из тебя, так что могу тебе сказать...
- Она не девка, - сурово оборвал ее Дилан. - Она леди. Чего я не могу сказать о некоей жрице.
- Ах так, значит, я не леди! Моя мамочка всегда предупреждала меня, заплакала Кларинда. Чересчур крупная и сильная для того, чтобы создать впечатление обиженной девочки, она, тем не менее, делала это так искренне, что Дилан почувствовал угрызения совести. - Мамочка говорила мне: как только ты позволишь мужчине тобой попользоваться, можешь не сомневаться, уже через пять минут он потеряет к тебе всякое уважение.
- Прости, Кларинда, я не хотел тебя обидеть. Но ведь я не "попользовался тобой" на самом-то деле, как ты говоришь.
- В таком случае, как же ты это называешь? - не отнимая рук от лица, тихо спросила она.
- Ну... в общем... я называю это... да, но ведь ты же начала первая! Ты же как раз жрица культа плодовитости, то есть плодородия.
- А... теперь ты еще и насмехаешься над моей религией! - громко всхлипывала она. - Сама виновата. Уж должна была бы знать, как доверяться сассенаху [сассенах - презрительное название англичанина или шотландца из южной, равнинной части Шотландии (в некотором смысле, "тот, кто вместо килта носит штаны")].
- Стоп, стоп, минутку! Я же не англичанин... не саксонец, Я такой же кельт, как и ты. Взгляни на мой килт!
- И ты, конечно, воображаешь, что это очень прилично - когда взрослый мужчина разгуливает с голыми ногами. Да раньше, в Трелони [городок в графстве Корнуолл (Англия), видимо, считавшийся местом пребывания друидов], друиды выгнали бы тебя вон.
Дилан сообразил, что она болтает этот насмешливый вздор лишь для того, чтобы избежать дальнейших вопросов.
- Есть еще одно, о чем я хотел тебя спросить: твои дети.
- Ах, мои милые малютки, - сквозь предполагаемые слезы улыбнулась Кларинда. - Для меня такая радость в жизни все их визги и вопли, и выдирание друг у друга волос, и залепливание друг другу глаз, и даже попытки ошпарить малышку, чтобы услышать ее рев.
Кларинда Мак-Таг могла быть, при желании, весьма красноречивой. Она умела напустить такого словесного туману, что суть дела тонула в нем, и становилось уже почти невозможно разобраться, что к чему. Вполне вероятно, что она была способна продолжать в таком же духе хоть всю ночь, однако Дилан таким временем не располагал. Поэтому он прервал ее.
- Ладно, Кларинда, у тебя шестеро детей. Ну, а муж твой где?
- А у меня никогда не было мужа, - спокойно ответила она, деловито заплетая свои волосы в длинную косу. - Я все собиралась обзавестись им, да вот так и не собралась.
- В таком случае, кто же папочка всех этих ребятишек?
Склонив голову набок, Кларинда сделала вид, будто подсчитывает что-то на пальцах.
- Так... дай-ка сообразить... ага! Должна сказать, что у них у всех разные отцы.
Дилан в шоке отвернулся. Он, конечно, знал, что она жрица культа плодовитости, то есть плодородия, но чтоб такое...
Он решил переменить тему.
- Знаешь, вообще-то я пришел сюда в надежде, что ты мне можешь рассказать о чем-то таком, что помогло бы нам в борьбе против джогов.
- Что ты, что ты! Джогов я просто боюсь. Они противные, как мыши. Когда однажды я увидела мышь, я завизжала и вскочила на стол. Хорошо, что подошел какой-то благородный джентльмен и выручил меня.
- Слушай, когда ты наконец прекратишь эту идиотскую болтовню! рассвирепел Дилан. - Здесь решается вопрос жизни и смерти. Принц-регент собирается выступить против джогов. Он делает это по совету профессора Смоттла, который, я просто уверен, является агентом Кэра Кабаллы. Я очень боюсь, что он приведет армию прямо в западню.
Поднявшись на ноги, Кларинда вновь посмотрела в Котел. В исходившем от него неярком свете ее лицо сияло такси неземной красотой, что захватывало дух. Невозможно было поверить, что она была именно такой распутной женщиной, как она сама о себе рассказала.
- Принц-регент действительно готовится выступить, - заговорила она. Голос у нее был низкий и какой-то потусторонний, далекий. Акцент отсутствовал, но казалось, что в ее глазах играет какой-то неясный смешок. - Улицы верхнего города забиты войсками. Привлекаются все имеющиеся в наличии поезда и весь речной транспорт, чтобы доставить войска на север, к Килливику.
- К Килливику?! Боже, какой идиот! Это же за Артуровым Барьером. Да он не успеет войска развернуть, как джоги обрушатся на него. Не-ет, тут наверняка приложил руку этот предатель Смоттл.