- Вы, насколько мне известно, были знакомы с мадемуазель Катриной Самушенко? - спросил Пуаро.
- О да, - рассмеялся Сэндерфилд. - Очаровательное создание. Жаль, что она упорхнула из Лондона.
- И почему же она упорхнула?
- Дорогой мой, представления не имею. Думаю, поссорилась с импресарио. Она очень темпераментна, как всякая русская. Жаль, что не могу ничего для вас сделать, но я понятия не имею, где она сейчас находится. Я не поддерживаю с нею никакой связи.
Всем своим видом давая понять, что беседа окончена, сэр Джордж поднялся с кресла.
- Да, но я хочу отыскать вовсе не мадемуазель Самушенко, - уточнил Пуаро.
- А кого же?
- Речь идет о ее горничной.
- О горничной? - воззрился на него Сэндерфилд.
- А что, - с невинным видом спросил Пуаро, - вы помните ее горничную?
Сэндерфилд вновь приметно поскучнел.
- Господи, с какой стати? - удивился он фальшиво. - Помню просто, что у нее была горничная... Мерзкая особа, должен вам сказать. Всюду совала свой нос, высматривала, подслушивала... На вашем месте я бы ей не доверял. Отъявленная лгунья.
- Так вы, выходит, прекрасно ее помните? - констатировал Пуаро.
- Просто общее впечатление, только и всего, - поспешил оправдаться Сэндерфилд. - Я даже фамилии ее не помню. Мари, а дальше... Нет, боюсь, ни в чем не могу вам помочь. Извините.
- Фамилию, а заодно и адрес Мари Эллен мне уже сообщили в Драматическом театре, сэр Джордж. Но дело в том, что я имею в виду горничную, служившую у мадемуазель Самушенко до Мари Эллен, Ниту Валетта.
- Такой я и вовсе не помню, - удивился Сэндерфилд. - Помню только Мари. Маленькая смуглянка со злыми глазками.
- Девушка, которую я имею в виду, была в июне в вашем загородном доме, - пояснил Пуаро.
- Не помню, и это все, что я могу сказать, - угрюмо пробурчал Сэндерфилд. - По-моему, тогда при Катрине вообще не было горничной. Думаю, вы ошибаетесь Пуаро покачал головой. Он не думал, что ошибается.
5
Мари Эллен зыркнула на Пуаро умными маленькими глазками и тут же отвела взгляд.
- Ну, разумеется, мосье, я все прекрасно помню, - заговорила она как по-писаному. - Мадам Самушенко наняла меня в двадцатых числах июня, после того как ее прежняя горничная срочно уехала.
- Вы не слышали, почему она уехала?
- Нет - внезапно уехала, вот и все! Может быть, заболела или еще что. Мадам ничего мне об этом не говорила.
- С вашей хозяйкой легко было ладить?
Девица пожала плечами.
- Все зависело от ее настроения, а оно у нее то и дело менялось. Она либо рыдала, либо смеялась, середины не было. Иногда впадала в такое уныние, что ни есть, ни говорить не могла, а иногда веселилась напропалую. Балерины - они такие.
- А сэр Джордж?
Девица встрепенулась, и в глазах ее зажегся хищный огонек.
- Сэр Джордж Сэндерфилд? А, так вот кто вас интересует на самом деле! Так сразу бы и сказали! Ну, насчет сэра Джорджа я вам могу порассказать много любопытного. Например...
- В этом нет необходимости, - прервал ее Пуаро.
Девица открыла рот от изумления. Во взгляде ее сквозили досада и разочарование.
6
- Вы же всегда все знаете, Алексей Павлович, - льстиво промурлыкал Пуаро и с досадой подумал, что третий подвиг Геракла потребовал куда больше странствий и труда, чем он предполагал. Пустячное дело разыскать горничную - оказалось одним из самых сложных в его практике. Все ниточки вели прямым ходом в никуда.
Это и заставило его в тот вечер отправиться в парижский ресторан "Самовар", владелец которого, граф Алексей Павлович, гордился тем, что знал обо всем, что происходит в артистических кругах.
В ответ на слова Пуаро Алексей Павлович самодовольно качал головой:
- Конечно, друг мой, знаю - как всегда. Вы спрашиваете, куда она делась - малютка Самушенко, несравненная танцовщица. Да, эта малютка настоящее сокровище. - Он поцеловал кончики пальцев. - Какой огонь, какая экспрессия! Она бы далеко пошла, могла стать примой лучший из лучших - и вдруг конец всему. Она бежит куда-то на край света, и скоро, очень скоро, все о ней забывают.
- Так где же она теперь?
- В Швейцарии, в Вагре-лез-Альп. Там, куда отправляются те, кого поражает этот ужасный кашель, те, что тают день ото дня. Она умирает. А поскольку она по натуре фаталистка, шансов у нее нет.
Пуаро не мог позволить себе расчувствоваться. Ему нужна была информация.
- Вы случайно не помните одну ее горничную? Ту, которую звали Нита Валетта?
- Валетта? Валетта? Одну ее горничную я как-то видел на вокзале, когда провожал ее в Лондон. Кажется, она была итальянкой из Пизы. Да, точно: итальянка из Пизы.
У Пуаро вырвался стон.
- В таком случае, - произнес он стоически, - мне придется отправиться в Пизу.
7
Пуаро стоял на пизанском кладбище Кампо-Санто и смотрел на могилу.
Так вот где закончились его поиски - у скромного холмика, под которым покоилась та, что поразила сердце и воображение бедняги механика.
Хотя, как знать, не лучший ли это исход столь неожиданной и странной страсти? Теперь девушка навечно останется в памяти молодого человека такой, какой он видел ее в те несколько волшебных часов июньского дня. Никаких издержек разного воспитания и традиций, никаких разочарований...
Пуаро с горечью покачал головой. Перед глазами у него снова встала семья Валетты. Мать с широким крестьянским лицом, прямой как палка убитый горем отец, смуглая сестра с плотно сжатыми губами...
- Это случилось внезапно, синьор, совершенно неожиданно. Конечно, у нее время от времени что-то да побаливало... Доктор даже не дал нам подумать - сказал, что операцию нужно делать немедленно, и сразу забрал ее в больницу... Si, si <Да, да (ит.).>, она умерла под наркозом, не приходя в сознание.
- Бьянка всегда была такой умницей, - всхлипнула мать. - Ужасно, что она умерла совсем молодой...
"Она умерла молодой", - повторил про себя Пуаро.
Вот что он должен сказать молодому человеку, который открыл ему сердце:
"Вашей ей не быть, друг мой. Она умерла молодой".
Поиски окончились - здесь, где вырисовывался силуэт Падающей башни и первые весенние цветы, бледные и нежные, возвещали грядущее буйство жизни.
Это ли пробуждение природы не дало ему смириться с неизбежностью? Или было что-то еще? Что-то, тревожащее его подсознание - то ли слово, то ли фраза, то ли имя... Не слишком ли все лежало на поверхности, не слишком ли все сходилось?
Пуаро вздохнул... Чтобы исключить всякие сомнения, ему придется предпринять еще одно путешествие, на этот раз в Вагре-лез-Альп.
8
Да, подумалось ему, воистину конец света. Этот снежный уступ, эти редкие хижины и домики, в каждом из которых обреченное существо борется с незаметно подкрадывающейся смертью.
Наконец-то он добрался до Катрины Самушенко. При виде ее запавших щек с нездоровым румянцем и исхудавших рук, беспомощно покоившихся на одеяле, в нем шевельнулось воспоминание. Он не помнил ее имени, но видел ее танец. Его тогда увлекла и околдовала магия ее мастерства, заставлявшая забыть обо всем на свете.
Он вспомнил Михаила Новгина, Охотника, его прыжки и вращения в невообразимом фантастическом лесу, созданном Амброзом Ванделом, и чудесную летящую Лань, вечно преследуемую и вечно желанную, с золотыми рогами и мелькающими бронзовыми копытцами. Он вспомнил, как она падала, пораженная стрелой, и как ошеломленный Новгин стоял, держа на руках беспомощное тело...
Катрина Самушенко смотрела на Пуаро с некоторым интересом.
- Мы ведь с вами не знакомы? - спросила она. - Чего же вы от меня хотите?
- Прежде всего, сударыня, я хочу поблагодарить вас, - поклонился Пуаро, - поблагодарить за ваш необыкновенный талант, подаривший мне однажды волшебный вечер.
Больная слабо улыбнулась.
- Но я здесь не только за этим. Видите ли, мадам, я уже довольно давно ищу одну из ваших горничных - ту, которую звали Нитой.
Она вскинула на него большие испуганные глаза.
- И что же вам о ней известно?
- Сейчас расскажу.
Он поведал ей о том вечере, когда сломался его автомобиль, о том, как Тед Уильямсон, стоя перед ним, мял в руках кепку и, запинаясь, рассказывал про свою любовь и несчастную долю. Она внимательно слушала и под конец тихо сказала: