Ствол идёт трещинами, наружу рвутся короткие ростки пламени. Подобный ужас испытывал в детстве, когда на ночь слишком ярко представил оборотня, смотрящего в окно.
Кожу обдало холодком, волосы на руках встали дыбом. Мэл остановился, сердце старается разломать грудную клетку. Руки мелко подрагивают, пальцы медленно сжимаются в кулаки. Дыхание, учащенно до предела, воздух свистит меж плотно сжатых губ. На лбу высыпает холодный пот, дождь тут же смывает, но Мэл ничего не чувствует. В мире осталось одно полыхающие дерево.
— Жертва…сгори…кровь…
Мэл подхватывает с земли замшелый булыжник и швыряет в источник звука. Камень проломил ветви «шалаша» и с глухим стуком исчез во «рту» дерева. Голос оборвался и Мэл сломя голову помчал прочь.
Остановился полностью выбившись из сил, опёрся спиной о ближайшее дерево. Медленно сполз на землю увлекая за собой пласт мха. Руки бьёт крупная дрожь, будто удерживает работающий отбойник. С трудом закурив, выругался и прижал колени к груди свободной рукой. До рассвета сидел, всхлипывая и мелко трясясь всем телом с промокшей сигаретой зажатой губами.
Лучи света пробиваются меж деревьев, пронизывают утренний туман и разбиваются бликами на росе, покрывающей папоротники и листья на нижних ветвях. Далеко впереди в просвете меж могучих деревьев сверкает карликовая радуга. День набирает силу, лучей становится больше и вот лес из мрачного и угрюмого превращается в волшебный и светлый лес диснеевской сказки.
Призрак лениво выплывает из дерева, треплет парня по плечу, пальцы проходят сквозь. Призрак раздраженно смотрит на ладонь, воздевает очи горе.
— Вставай!
Парень всхлипывает, послушно поднимается опираясь рукой о ствол.
— Посмотри на себя! Согбенный, плечи опущены, от тебя просто смердит раболепием! Оправдывая своё имя ничтожество!
— Я его не выбирал.
— Щенок!
Призрак с оттягом бьёт парня ладонью по щеке, кисть свободно пролетает через голову. Парень вздрагивает, касается пальцами щеки. Фантом уходит в сторону радуги, начавшей истончаться, яростно жестикулируя и причитая на весь лес:
— У тебя великолепное имя! Никакой-то дремучий Ваня, Слава, Саша, тьфу! Настоящее, живое имя, не обезличенное миллионами носителей! Символизирующие надежды целого народа! Не просил он! Тварь не благодарная!
Мэлор вскинул голову, губы плотно сжаты, закричал срываясь на сип, вытянув руку с указующим персом в сторону призрака:
— Ты был просто упоротый комуняга! Пережиток прошлого! Да ты хоть знаешь, чего я натерпелся в школе из-за этого имени?! Ты знаешь через что я прошел?!
Фантом остановился, развернулся и процедил, растворяясь в солнечных лучах:
— Мать тебя рожала для слабости?
Мэл так и остался с вытянутой рукой. Лицо перекошено, в уголках глаз закипают слёзы.
— Урод. — прошептал парень, утирая глаза большим пальцем. — Ничего что меня пыталось убить горящее дерево с лицом?
Грязно выругавшись парень ударил кулаком дерево, мох принял удар не хуже боксерской груши, но костяшки обожгло болью. Ящерица успокаивающе ткнулась головой в щеку, по кошачьи потерлась.
— Извини приятель, — бормочет Мэл почесывая рептилия за шеей, — я, наверное, напугал тебя. Если не сбежишь, то лучше привыкай, такое часто будет.
В течении дня желудок сильнее напоминает о себе спазмами и бурчанием. Парень часто останавливается, прижимая ладони к животу, бессвязно бормочет. Табак притупляет чувство голода, но усиливает жажду. Терпимо, но долго так не протянуть.
К полудню осенило, в школе ведь учили всякому ориентированию на местности! Может если применить эти знания чего нить да добьётся?
Всяко хуже не станет.
В голове всплыли способы наложения повязок и фиксации переломов подручными средствами.
Полезно, но не к месту.
Следом припомнились способы определения сторон света по крестам на маковках православных храмов.
— Ну если увижу здесь храм, то точно поверю в бога. Что там еще было? Мох? Да мох всегда растет на северной стороне!
Посмотрел на ближайшее дерево, ствол покрыт толстым слоем мха со всех сторон.
— Очишуительно полезная информация, — озлоблено бормочет Мэл, — какой от неё толк вообще?! Типа найдешь север и топай к экватору, там то людей навалом? Так что ли?
Лес игнорирует триаду. Высоко в кронах поют птицы, слышно частый стук о дерево. Выйдя на очередную полянку с неудовольствием подмечает тучи вновь затягивающие небо.
— Да сколько-то можно? Это ведь не тропики? А чёрт с ним, хоть жажду притупит.
В гнилостно-сладковатые запахи леса вклинивается аромат озона. Воздух полнится мелкой мошкарой, густыми облаками дрейфующей меж деревьев. Пару раз на краю видимости появляются животные похоже на лосей или оленей. Заметив парня животина шустро скрывается. «Ну хотя бы не медведи» думает Мэл, на всякий случай сворачивая.
Невидимые великаны ворочают скалы в облаках, по лесу катится глухой грохот. Сноп молний просвечивают кроны насквозь. Лес становится реже, чаще попадаются густые заросли кустарника и маленькие деревья. Слух, в перерывах между раскатами грома, ловит далекий шум бегущей воды. Парень невольно прибавляет шагу. Ящерица устав сидеть на плече перебралась на голову. Осознав неустойчивость позиции нехотя перебралась на другое плечо.
Быстро темнеет, в полумраке меж деревьев чудится движение, зловеще сверкают жёлтые точки. За спиной хрустнула веточка, Мэлор резко, развернулся сжимая кулаки. В десятке шагов из кустов выходит волк. Тощий как смерть, левый бок ободран в кровь, вместо левого глаза пустая впадина, сочащаяся гноем. Волк булькающе рыча и припадая на переднюю лапу побежал к человеку.
Мэлор ругнулся и побежал, благо оторваться от хромого зверя просто. Мошкара, гулко звеня крыльями ударяется о лицо, пытается забраться под веки. Начал отмахиваться и проворонил узловатый корень дугой, торчащий из мха. Мир дёрнулся, в ступне сочно хрустнуло. Земля прыгнула в лицо, вспыхивает цветастое пятно, на секунду мир заливает тьмой.
От удара пласт мха сполз, обнажив блестящие корни. Ящерицу сорвало с плеча в густой папоротник, лишь красный хвост мелькнул. Со стоном перевернувшись на спину ощупал лицо. Зашипел сквозь стиснутые зубы от колющей боли, на пальцах осталось красное. Кровь стекает в правую глазницу, грязно выругавшись Мэл черканул тыльной стороной ладони по лбу. Кровь прорвала запруду брови и окончательно ослепила глаз. Обернулся утирая кровь, только размазывая по лицу.
Волк ковыляет, поджимая лапу к груди, единственный глаз сверкает безумной жаждой крови. Пасть оскалена, половины зубов нет, на землю капает гнойно-зеленая слюна полная копошащихся личинок. Мэлор, цепляясь за корни подполз к ближайшему дереву и опираясь поднимается. На пол пути закричал от резкой боли в ступне и рухнул беспомощно цепляясь за ствол. Пальцы оставляют во мху глубокие борозды. Напоследок нелепо приложился лбом.
Волк, иступлено подвывая, скаканул целя пастью в шею. В отчаянье Мэлор изо всех сил бьёт целой ногой. Под пяткой мерзко чвакнуло, тушу крутанул и обрушило на землю в метре от парня. Задние лапы дергаются, разгребая землю, пасть распахнута, язык, болезненно бледный, лежит на мху.
Ящер осторожно вылез из папоротника зашипел на труп и спешно взобрался на плечо Мэла.
— Вашуж налево! Нахрен это всё! Нахрен этот лес! Нахрен этого волка!
Ругаясь Мэл поднялся и заковылял в кусты, шум проточной воды нарастает. Спустя целую вечность вышел на пологий берег. Широкая речка вяло течет через лес, дальше по течению деревья обступают плотной стеной. Подавив первый импульс, нырнуть в воду и вдоволь напиться. Мэл разделся, посадил ящерицу на одежду и вошел в воду. Смыв кровь с наслаждением напился, игнорируя странный привкус и возможности заражения. Краем глаза заметил на том берегу нечто выбивающиеся из общей картины.
— Ставни?