Кероглу

— Я знаю, что он придет, — подтвердил и Болу-бек. — Пусть приходит. А дальше вам дела нет. Если он Кероглу, то я Болу-бек!

А Кероглу тем временем добрался до Ченлибеля. Он знал, что если расскажет всю правду удальцам и женщинам, те не пустят его. Поэтому, не говоря никому ни слова, снарядился он потихоньку. Взял оружие, сел на коня и вернулся обратно. Видят Болу-бек и его люди, что Кероглу едет. Едет, но как едет! Словно это дракон на слоне. Половина войска Болу-бека, перепугавшись насмерть, схватилась за животы.

Подъехал Кероглу и сказал Болу-беку:

— Болу-бек, я сдержал слово и вернулся. Я поеду с тобой. Только боюсь, что ты и в самом деле можешь возомнить. Тут уж лучше нам заранее условиться с тобой: надо нам сейчас сразиться, и тогда ты узнаешь мою силу, а я твою. Потом поедем. Но в сердце у меня сложилась песня. Я прежде спою ее, а потом померимся силами.

Сказав это, Кероглу пустил Гырата по кругу. Проехал из конца в конец и, остановив коня прямо перед Болу-беком, начал свою песню:

Подбоченясь, стоял и приказывал ты,
Помнишь, пленником был у тебя Кероглу?
Ты командовал: вешайте, режьте его.
Помнишь, пленником был у тебя Кероглу?

Утешал себя: вечно пойдет оно так.
Ты предался шайтану, ты поднял кулак,
Ты топил меня в озере, подлый дурак.
Помнишь, пленником был у тебя Кероглу?

Ченлибель я построил на веки веков,
Не поддался я вздорным речам хитрецов.
Удалец я из всех семи тыщ удальцов.
Помнишь, пленником был у тебя Кероглу?

Кероглу я. И трус не осилит меня.
Не тяну я с возмездьем до судного дня.
Льется недругов кровь, удальца не пьяня.
Помнишь, пленником был у тебя Кероглу?

Болу-бек лицемерно ответил:

— Эх, Кероглу, как говорится, слуга не без вины, хозяин не без милости. Победителю не годится приканчивать побежденного. Что было, то минуло. Как хочешь, так и сделаем.

— Нет, — сказал Кероглу, — прикажи своим воинам, чтобы шли на бой, а не то я перебью вас всех.

И Кероглу обнажил свой египетский меч. Видят начальники отрядов, что Кероглу не шутит и собирается сразиться. Подняли они войска и со всех сторон напали на него. Издав свой, боевой клич, Кероглу бросился на врагов. Ударил направо, ударил налево. Смешал все войско, и бросилось оно врасыпную, словно куры и цыплята, завидевшие сокола. Кто вопит и родную мать зовет, кто плачет, кто о пощаде молит. Поднялось тут такое, что и не описать. Взыграло сердце Кероглу, и спел он:

Когда я налетаю на врагов,
Там трупы мы горой сложить должны.
А кровь из ран игида, как шербет,
Залижут лишь — они зажить должны.

Пыль с поля брани встанет к облакам.
Я выколю глаза моим врагам.
Дунию-ханум увидеть надо нам,
Ее узнать, чтоб не тужить, должны.

В горах засады строил Кероглу
И головы привязывал к седлу.
Я рассеку тебя мечом, Болу,
Кишки тебя всего обвить должны.

Видит Болу-бек, что войско его гибнет, и крикнул он Каджар-Алы:

— Эй, да обрушится дом твой, для чего я взял тебя сюда, ведь почти все войско перебито!

Волей-неволей Каджару-Алы пришлось обнажить меч.

Кероглу даже не дал ему расправить руки, издали поднял копье и так метнул, что Каджар-Алы головой вниз повалился с лошади. В этом ли году скончался, в прошлом ли, не разберешь. Отправился он прямо на тот свет.

Видит Болу-бек, что иного выхода нет, и бросился в ноги Кероглу.

Соколом соскочил Кероглу на землю, налетел на Болу-бека, сел ему на грудь и пропел:

Велю я по рукам связать
И кровь пролью, Болу,
Заставлю мать твою рыдать,
Твою, твою, Болу.

Глаза твои забью золой
И в руки дам пятак худой,
Невесту сделаю вдовой
Твою, твою, Болу.

Недаром у моих дружин
Отец один и вождь один.
Тебя сомну я, тигра сын,
Убью, убью, Болу.

Насяду я на грудь твою,
Твой стан прямой крючком завью,
Огнем тебя спалю в бою,
Сгною, сгною, Болу.

Я Кероглу, тяжел мой меч,
Могу в куски тебя иссечь.
И голову снесу я с плеч
Твою, твою, Болу.

Поднялся Кероглу с груди Болу-бека и сказал:

— А теперь я в твоей воле. Вези, куда хочешь!