Кероглу

Кюрдоглу не захотел отстать от него:

Клич издающий, словно львиный рев,
Сроднивший в дружбе славных удальцов,
Меч обнаживший в пламени боев,
Врагов разящий в грудь и спину — я.

Кероглу ответил ему на это:

Игид не покидает свой народ.
Коль сокол утку взял — не отдает.
И в страхе шахи, коль иду в поход.
На трупы новый прах низрину я.

Кюрдоглу продолжал:

Пашу я в бегство обратил, храбрец,
В ущелье загнан не один боец.
Пощады ты попросишь, наконец, —
На череп — череп нынче кину я.

Кероглу скрыл, кто он:

Не Кероглу — его подобьем стал, —
Я нынче и Салсал,[133] и Рустам-Зал,
Я, свергший шахов, ханов убивал.
Гордился кличем — ревом львиным я!

Кюрдоглу же назвал себя:

Я Кюрдоглу, я свой огонь мечу,
На недругов свой меч я опущу,
И все сполна с врагов я получу, —
Узнать, что ценно — не премину я!

— Раз не называешь своего имени, значит трусишь, — сказал Кюрдоглу. — А я с трусами не знаюсь. Возьми, дарю тебе твоих удальцов. Развяжи им руки и бери с собой.

— Нет, по дедовскому обычаю положено нам биться до трех раз.

Сказав это, Кероглу ухватил Кюрдоглу за пояс, и бой разгорелся снова. И на этот раз Кюрдоглу повалил Кероглу. Но опять у него не поднялась рука убить его. Встал он и сказал:

— Игид, хватит!

— Нет, схватимся еще раз, — ответил Кероглу.

Рассердился Кюрдоглу и закричал:

— Помни, игид, на этот раз одолею — не пожалею.

— Если на этот раз одолеешь, я сам себя убью.

Схватились они еще раз. И тут Кероглу пустился на хитрость…

Но оставим их тут биться, о ком бы мне рассказать вам? О Нигяр-ханум.

Один из удальцов побежал к ней и сказал:

— Приехал могучий пехлеван. Он схватил и связал по рукам Демирчиоглу, Эйваза, Исабалу, дважды одолел Кероглу и поклялся, что если одолеет в третий раз, то убьет его.

Нигяр-ханум, удальцы и женщины бросились к Ягы-горугу. Прибежали, видят, оба пехлевана, словно львы, терзают друг друга.

Попыталась было Нигяр-ханум растащить их, где там! И с трепетом смотрела она на борьбу — молодого, неопытного, горячего с Кероглу — опытным и крепким, как столетний дуб.

Выбился из сил, наконец, Кюрдоглу. Издал Кероглу боевой клич, схватил Кюрдоглу за грудки и бросил наземь. Сел ему на грудь, вынул кинжал и уж хотел снести ему голову, как вдруг Нигяр-ханум вырвала у него кинжал и сказала:

— Дважды он дарил тебе жизнь, а ты, один раз одолев, хочешь убить его. Так не поступает Кероглу.

Узнал Кюрдоглу тогда, что перед ним сам Кероглу. Не смог он сдержать своей радости и сказал:

Рожден я в этом мире храбрецом.
Приятен, знатен в каждом месте я.
Рыдать я заставляю всех врагов.
С рукою крепкой, с жаждой мести я.

В скитания пустился с малых лет
И сразу погрузился в море бед.
Предателям я мстил, искал их след —
Отважен я и полон чести я.

Пусть друг придет и раны исцелит —
Люблю друзей, для них — я верный щит.
Я Кюрдоглу, сын Кероглу, игид.
Я дагестанец, всем известен я!

Все точно остолбенели. — У меня нет сына! Ты лжешь! — сказал Кероглу.

— Есть! — ответил Кероглу. — Я сын дочери Араб-паши, Мовминэ-ханум. А вот и твой браслет.

Кюрдоглу снял его с руки и показал Кероглу. Взыграло сердце Кероглу, обнял он своего сына и прижал к груди.

Сын, буду жертвою твоей.
Я Кероглу, я — Кероглу.
Свергаю злобных я пашей,
Я Кероглу, я — Кероглу.

Врагов разить не трудно мне —
Им тесно в собственной стране!
Дай весточку о Мовминэ.
Я Кероглу, я — Кероглу.

Хвала тебе, ты всех сильней.
Враг струсит — ты с размаху бей.
Сын, буду жертвою твоей.
Я Кероглу, я — Кероглу.

Говорят в народе, что в тот день в Ченлибеле был такой праздник, такое веселье, такой пир, какого люди никогда и не видывали. А потом Кюрдоглу, испросив разрешение Кероглу, отправился к Ахмед-хану привезти Мехри-ханум.

ПОХОД ХАСАН-ПАШИ НА ЧЕНЛИБЕЛЬ

Гонцы прибывали за гонцами. Что ни день до султана доходили новые вести, одна мрачнее и печальнее другой: то смерть Болу-бека, то гибель Араб-Рейхана. А тут донесли, что отыскался сын Кероглу. Да какой сын?! Судите сами хоть бы по тому, что он дважды одолел самого отца!

133

Салсал — легендарный герой.