— Мне не понравилось видеть тебя с другим мужчиной, Иден, — шепчет он мне на ухо. — Ты была моей со старшей школы. Ты всё ещё моя. Никогда не забывай об этом.
— Нет… Нет, я не твоя. — С усилием я вырываюсь из его рук и указываю на дверь. — Я не стану делать это с тобой. Уходи. Пожалуйста, просто уйди.
— Давай же… — Не сдаваясь, он снова подходит и притягивает меня к себе своими огромными руками. Ощущение его губ на моей шее вызывает тошноту. Кто знает, скольких женщин касались эти губы. — Алека здесь нет. Здесь только мы вдвоём, так что перестань разыгрывать этот жестокий спектакль и притворяться, что больше не думаешь обо мне.
— Найт… — Я хватаю его руку и дергаю её вниз, когда он тянется к моей груди. Я ненавижу, когда он прикасается ко мне в сексуальном плане. От этого меня тошнит. — Это не грёбаный спектакль, придурок. Я больше не хочу тебя, поэтому перестань.
— Какого хрена! — кричит он, отталкивая меня от себя. — Кто тогда был тот парень в клубе? Ты трахаешься с ним? И, блядь, не лги мне, потому что ты знаешь, что я узнаю правду.
— Его не было рядом с Алеком, и это всё, что тебе нужно знать. Остальное — не твоё, чёрт побери, дело. — Я снова указываю на дверь, как можно яснее давая понять, что хочу его выгнать. — Теперь уходи. Сейчас же.
— Ты трахалась с ним? — спрашивает он снова. — Я не уйду, пока ты не ответишь на мой, чёрт возьми, вопрос. И мы оба это знаем.
— Нет! Я ни с кем не сплю! Теперь уходи.
— Хорошо. — Он ухмыляется, снова превращаясь в самоуверенного мудака, которого я научилась ненавидеть. — Мне всё равно есть чем заняться, но даже ни на одну секунду не думай, что я не вернусь к тебе и Алеку. Вы всё ещё моя семья. Этот новый паренек ошибается, считая, что может украсть вас у меня.
— Просто уйди, — рычу я. — Прямо сейчас. Убирайся.
Меня захлёстывает облегчение, когда он поворачивается и уходит без дальнейших споров. С ним никогда не знаешь, чего ожидать. Если он в определенном настроении, тогда ничего, — сказанное или сделанное, — не заставит его уйти, но, к счастью, его ждёт одна из его шлюх. Имею в виду: а кто такой Найт без группы отчаявшихся женщин, пытающихся переспать с каким-нибудь известным бойцом?
Сегодня — не та ночь, чтобы разбираться с этой дрянью. И Найт был последним человеком, которого я хотела видеть сегодня перед встречей с Кэшем. Не говоря уже о том, что он должен быть здесь с минуты на минуту для нашего свидания, и они могли бы столкнуться друг с другом.
Присутствие их обоих в одно и то же время, наверняка, обернулось бы неприятностями. Увидев, на что они способны, я не знаю, что могло бы произойти, когда здесь нет никого, кто мог бы их остановить.
Когда у меня выдаётся секунда перевести дыхание и восстановиться после маленького неожиданного визита Найта, я слышу, что Кэш паркуется на подъездной дорожке, и от этого в моём животе начинают порхать бабочки.
Сейчас мне необходимо это свидание больше, чем когда-либо. Что угодно, лишь бы избавиться от отвратительного привкуса Найта во рту и забыть о его прикосновениях.
Я ловлю себя на том, что улыбаюсь, когда смотрю через сетчатую дверь, наблюдая за тем, как Кэш бежит к крыльцу, подкидывая вверх и вниз бейсбольный мяч у него в руке. Он выглядит так чертовски привлекательно сегодня, одетый в пару тёмных джинсов и облегающую рубашку, рукава которой закатаны чуть ниже локтей. С сексуальной улыбкой на его лице и тем, как его взгляд с восхищением скользит по мне, сводя моё сердце с ума от восторга.
— Мы сегодня играем в мяч? — Я киваю на мяч в его руке. — Давненько я не играла с кем-то старше пяти лет.
— Я тоже. — Он ухмыляется и ещё раз подкидывает мяч, прежде чем поймать его и протянуть мне, когда я выхожу на улицу. — Я принёс его твоему сыну, но был готов сыграть во всё, что ты захочешь, Иден. До тех пор, пока я не позабочусь о тебе после.
— Неужели? — Я с улыбкой беру мяч из его руки. — У тебя случайно нет ещё одного мяча в грузовике?
Он смеётся, как будто это глупый вопрос.
— О, разумеется. Никогда не выхожу из дома без них.
— Думаю, теперь ты мне можешь понравиться даже больше. — Я подбрасываю и ловлю мяч, чертовски обрадовавшись игре с Кэшем. Это прекрасная ночь, чтобы побыть на улице. — Я отнесу это внутрь для Алека.
Глаза Кэша расширяются, но быстро возвращаются в нормальное состояние, будто мне показалось.
Кто знает… Может, так и есть. Это был долгий день.
— Хорошее имя, — он улыбается. — Гораздо лучше, чем Боб, Джордж или Кеннет. А то я немного переживал за репутацию твоего сына.
Усмехнувшись, я толкаю его в грудь, и мои глаза расширяются, когда от этого он не сдвигается с места ни на шаг. Он тверд как скала. Даже твёрже, чем Найт.
— Кто-то проводит много времени в спортзале или это из-за всех эротических танцев и секса на сцене, которыми ты занимаешься?
— И то, и другое. — Он награждает меня самой сексуальной улыбкой и протягивает руку, чтобы открыть сетчатую дверь. — Кидай внутрь, чтобы я мог с тобой повеселиться.
Не сводя с него глаз, я швыряю мяч внутрь и наблюдаю, как он запирает дверь и закрывает её за меня.
— Куда мы едем?
Он открывает дверь своего огромного пикапа и подсаживает меня за задницу, заставляя моё сердце подпрыгнуть от его уверенного прикосновения.
— Поиграть в бейсбол, конечно же. И если тебе повезёт … позже получишь от меня массаж голышом. — Его лицо остаётся серьёзным, когда он наклоняется через меня, чтобы пристегнуть мой ремень безопасности.
— С чего ты решил, что я хочу от обнаженного тебя массаж?
Он всё ещё склоняется надо мной, его мятное дыхание касается моих губ, когда он говорит:
— Имеешь в виду, что не хочешь? — Он усмехается, когда я не отвечаю, будто уже знал мой ответ. — Так и думал.
С этими словами он закрывает дверь и запрыгивает на водительское сидение. На его лице играет довольная улыбка, когда он выезжает.
Как ни странно, от этого я тоже улыбаюсь.
Мне нравится Кэш. Очень, очень нравится.
ГЛАВА 12
Как бы сильно я старался не думать о том факте, что сына Иден зовут Алек, я не сомневаюсь, что это тот же самый Алек, с которым я провожу время в доме своей сестры последние полгода. Это заставляет меня сильно нервничать, но я делаю всё возможное сейчас, чтобы не испортить этот вечер для Иден и не дать ей повод отказаться от нашего свидания.
Ханна говорила, — когда только начинала работать няней, — что это для матери-одиночки, но у меня было столько проблем в спортзале и клубе, что её имя вылетело у меня из головы. Чувствую себя сейчас полнейшим идиотом. Но честно говоря, мысль, что Алек её сын, лишь заставляет меня сильнее ощущать связь с ней, ещё больше сближает и даёт дополнительную причину моему желанию узнать её получше.