— Что ты могла узнать о собачьем парке?
— Шесть собак погибло после того, как миски с водой отравили антифризом, — легко вспомнила я. Джейни была чертовски взбешена этим делом. Она работала день и ночь в течение нескольких недель, чтобы найти зацепки.
Я вспомнила, как однажды вечером, когда она допивала свой третий энергетик, я спросила ее, почему этот случай так сильно повлиял на нее. Она подняла голову, выдохнула, ее лицо выглядело необычно открытым и уязвимым, и сказала тихим голосом: (что тоже было на нее не похоже, она имела склонность суетиться, кричать и визжать) — никому не должно сходить с рук причинение боли беззащитным существам.
Я не стала спрашивать, что она имела в виду. В этом не было необходимости. — Вы, ребята, пытались выяснить, кто это сделал?
— Мы выяснили, кто это сделал, — уточнила я.
— Он все еще дышит? — Спросил Кэш, очевидно, хорошо обо мне думая.
— Конечно. Будет дышать легко и спокойно в тюремной камере в течение следующих пятнадцати лет. Однако, если он когда-нибудь выйдет, я не сомневаюсь, что Джейни нанесет ему маленький визит.
— Джейни? — Спросил Кэш, выглядя почти настороженным при упоминании о ней.
— Она не терпит, когда люди придираются к кому-нибудь или чему-нибудь меньшему, чем они.
— И кто, черт возьми, сделал это? — это был его резкий ответ, как будто он действительно имел это в виду, как будто это тоже беспокоило его. Боже, неужели он может быть еще более милым?
— Итак, у тебя были какие-нибудь проблемы на складе? — Господи, это было глупо. Что со мной было не так? Я была взрослой женщиной, я не бормотала и не спотыкалась, чтобы начать обычный разговор.
— Что за херня у тебя в сумке? Кирпичи?
— Книги, — немедленно уточнила я, более чем удивленная, тем, что он не просмотрел ее (и также испытав огромное облегчение). — Ты не смотрел?
— Конечно, нет. Так сколько времени осталось до ужина? Хватит ли у меня времени, чтобы сбегать в клуб и поговорить с братом?
— Конечно. — Я имела в виду... это было тушеное мясо. Оно будет, ну, тушиться столько, сколько потребуется.
— Ты все еще хочешь, чтобы я поговорил с Рейном о твоей ситуации?
Мои глаза метнулись к нему. Конечно, я хотела этого. Такова была договоренность, не так ли? Но, так или иначе, я поймала себя на том, что говорю вместо этого: — Ты не против оставить это между нами на некоторое время?
Он кивнул, погладил меня по подбородку, как десятилетнего ребенка, и ушел, оставив меня совершенно сбитой с толку, все еще полностью возбужденной и не имеющей ни малейшего представления, что с этим делать.
Так что я приготовила тушеное мясо, а потом съела его в одиночестве, когда он не вернулся так быстро, как собирался, потом порылась в сумке, достала одну из своих книг и свернулась калачиком на диване, чтобы почитать. Однако я не стала переодеваться в свою одежду. И я даже не задумывалась, почему... потому что я была уверена, что уже знаю причину.
К тому времени, когда пробило девять, слова на страницах, казалось, плыли перед моими усталыми глазами, и я заложила страницу одним из телевизионных пультов и свернулась калачиком на диване, чтобы смотреть бессмысленное ТВ.
Я не планировала спать, но именно это я и сделала.
Некоторое время спустя я проснулась от ощущения, что кто–то поднимает мои ноги, скользит под ними, а затем кладет их на свои обтянутые джинсами бедра. Мне не нужно было смотреть, чтобы понять, что это Кэш. Нет, вместо этого я держала глаза закрытыми, наслаждаясь ощущением его теплой руки на моей обнаженной коже, притворяясь, что все еще сплю.
Я услышала, как его ложка скребет по миске, и поняла, что он ест. Затем его вес переместился вперед, живот прижался к моим ногам, и он поставил свою чашку на кофейный столик.
Правда, я не знала, что он также взял мою книгу и раскрыл ее, пока не открыл рот, чтобы начать читать, — Деклан провел рукой по ее влажной щели...
Все мое тело содрогнулось, когда мои глаза распахнулись, унижение, подобного которому я никогда не испытывала прежде, переполняло мой организм.
Я не солгала, когда сказала Рейну при первой встрече, что обожаю хорошие любовные истории. Поэтому у меня была легкая одержимость любовными романами. А под «легкой одержимостью» я подразумевала, что съедаю по меньшей мере три штуки в неделю... и они не были похожи на блеклые любовные сцены. Они были низкими и грязными, откровенными.
Собственно, именно по этой причине я и решила прервать чтение: герой и героиня как раз собирались приступить к сексу в первые, и хотела полностью сосредоточиться, чтобы иметь возможность насладиться им.
И здесь был Кэш, который сидел на диване рядом со мной с книгой в его руках с полуголым мужчиной на обложке, читая сцену секса.
Вот дерьмо.
Нет. Это не может происходит. Ни в коем случае не тот сексуальный, как грех, парень, который приставал ко мне накануне вечером, узнает, что я была грязной маленькой читательницей с грязными непристойностями в шкафу. Нет, нет, нет.
— Кэш, верни мне это, — потребовала я, садясь так быстро, как только позволяли мои ребра, и хватаясь за книгу.
Кэш просто отодвинул ее подальше от меня, слишком дьявольски улыбаясь. — Не–а. Это звучит интересно. — Я снова потянулась к нему, но он снова шлепнул меня по руке, держа страницы открытыми одной рукой, и начал читать снова. — Его язык нашел набухшую, чувствительную выпуклость ее клитора и начал двигаться по ней медленными, легкими кругами, пока ее руки не сжались в кулаки на простынях, а бедра не вжались в него, умоляя о большем...
Я хотела умереть. Прямо тогда и там, я хотела, чтобы какой–то неуловимый тромб устремился к моему сердцу и просто... покончить с этим, потому что я никогда больше не смогу встретиться с ним лицом к лицу.
— Милая, расслабься, — сказал его голос, и я подняла глаза, чтобы увидеть, как он смотрит на меня сверху вниз, без насмешки на лице, как я ожидала. Если что, там и было, так это... желание.
— Пожалуйста, верни мне мою книгу, — попыталась я, не обращая внимания на то, как отчаянно звучал мой голос. Я была в отчаянии.
— Тебе нравится эта книга?
Черт возьми! — Да, — призналась я, покачав головой.
— Тогда почему ты так смущена?
— Кэш...
— Кэссиди тихо застонала, наклонилась, схватила Деклана за голову, притянула его к себе и обхватила ногами...
— Пожалуйста перестань читать.
— Ты возбуждаешься, детка? — спросил он, оборачиваясь, чтобы посмотреть на меня. Мои ноги были плотно прижаты друг к другу, и я была более чем немного шокирована тем, что смогла быть совершенно и полностью возбуждена и унижена одновременно. У меня было смутное подозрение, что это как–то связано с тем, что сцена секса читалась в глубоком, ровном тембре его голоса. Услышав мое молчание, он схватил меня за руку и притянул к себе. Я понятия не имела, что он собирается делать, пока не почувствовала, как моя ладонь прижалась к промежности его джинсов, где, черт возьми, он был твердым и напряженным. — Кто бы мог подумать, что книга может быть такой же горячей, как порно? — сказал он.
Его рука осталась на моей, надавливая на его член, и мой большой палец автоматически погладил его по головке. Господи, как же я его хотела! Я хотела его больше, чем кого–либо другого за все то время, что могла вспомнить. Рука Кэша соскользнула с моей, и обе его руки потянулись к моим бедрам, мягко притягивая меня к себе, пока я не оседлала его.