Взяв из туши мякоть, показал Куве и ее старшей дочери, чтобы своими кремневыми ножами порезали их на небольшие куски и нанизали на ветки, заготовленные пацанами, которые отнесли домой валежник и вернулись, чтобы внимательно наблюдать за моими действиями. Точнее, их больше интересовал лук, выгнувшийся в обратную сторону после снятия тетивы. Он вместе с кочаном и двумя помытыми в кадке стрелами стоял рядом с входом в дом, прислоненный к стене.
Когда костер перегорел, я сделал подставки из камней и уложил над углями деревянные шампуры с мясом. Поместилось чуть больше половины. Аромат пошел такой, что к нам приблизились все, кто остался в деревне. Не думаю, что им в диковинку запеченное мясо. Я заметил, что никто не готовит пищу, хотя время обеденное. Наверное, питание у майя двухразовое — утром и вечером, как было в предыдущую мою эпоху у европейских и азиатских южных народов, да и у бедняков с севера тоже. Поэтому жители деревни и подошли, чтобы узнать, кто это нарушает традиционный распорядок.
Приготовленное мясо сняли с шампуров в глиняное блюдо, из которого мы вчера ели рыбу. Я взял один кусок, второй дал Габору, а остальными по моему указанию старшая дочка хозяев угостила пацанов и взрослых зрителей, кому хватило. Кува уложила над углями вторую партию шампуров и начала нанизывать сырое мясо на освободившиеся. Когда закончила с этим, я показал ей, чтобы отложила мяса на ужин и остальное раздала соседям. Так много за раз мы не съедим, а холодильников здесь нет. Кува выполнила указание, причем лучший и самый большой кусок положила в корзину, накрыла листьями, и Габор понес его в город, как догадываюсь, в подарок жрецу. Пацаны присоединились к нему, чтобы, наверное, по пути обсудить чужеземца и потом рассказать о нем знакомым горожанам.
5
Возвращаясь с охоты, я срезал несколько стеблей тростника и подобрал маховые перья какой-то большой птицы, которой кто-то полакомился. Теперь сидел и мастерил новые стрелы для охоты. Использовать боевые неразумно. Вряд ли мне сделают здесь такие же хорошие. Тростниковые с костяными наконечниками будет не жалко, если сломаются или подранок убежит с ними. Я, конечно, не мастер по изготовлению стрел, но для охоты не нужны очень высокого качества. Главное, чтобы древко было более-менее ровным, стрела не сильно отклонялась во время полета и не теряла наконечник до того, как доберется до цели. Кости оленя как раз сгодились. Я расколол пару и получил несколько узких и острых фрагментов, которые использовал в качестве наконечников. Крепил их и перья с помощью нитки из агавы. Универсальное растение. Из него делают веревки, канаты, ткани (набедренные повязки жителей деревни из агавы), бумагу и еще едят, иногда вместе с гусеницами, которые живут на сочных листьях, что будет считаться деликатесом у мексиканцев, а сок, прозрачный с зеленцой и сладкий с горчинкой, пьют, как освежающий напиток, или вываривают сироп, или из перебродившего получают пульке, а после перегонки — мескаль. Нитки я крепил каучуком, размягченным на неостывших камнях в яме.
Заканчивал изготовление четвертой стрелы, когда вернулся Габор с пустой корзиной. Он что-то долго и подробно рассказывал матери, после чего показал мне жестами, что жрец хочет видеть меня вместе с луком и кинжалом. Я догадался, что придется продемонстрировать свое оружие в деле, поэтому взял новые стрелы и повесил на пояс еще и саблю в ножнах, чтобы два раза не ходить. Наверняка и ей захотят полюбоваться.
Жрец ждал на верхней площадке храма Спускающегося бога. Рядом с ним стояли два крепких, жилистых воина со «стесанными» черепами, вооруженных деревянно-обсидиановыми двуручными мечами с полуметровой «лопастью» с обсидиановыми вставками. У одного в узле красной шапочки торчали три орлиных пера, а у другого на шее висел гайтан с тремя когтями ягуара. Видимо, перья и когти были чем-то вроде лычек на погонах, и передо мной два сержанта местного гарнизона. Все трое смотрели на меня снизу вверх, не скрывая удивления. Мало того, что выше ростом, так еще и совершенно не похож на них, полная цветовая противоположность. Осталось только выяснить, кто из нас негатив, а кто позитив.
Жрец жестами попросил показать, как стреляю из лука. Я достал из сагайдака, выгнул со скрипом плечи в обратную сторону, надел тетиву. По другую сторону зиккурата, на расстоянии метров сто от нас, росла старая, высокая и толстая сейба. Я хотел выстрелить в нее, но потом вспомнил, как скривилась Кува, когда подвесил на ветке тушу оленя. Может, это дерево считается священным у майя? Отправил тростниковую стрелу в сторону моря по наклонной траектории, чтобы улетела, как можно дальше. Что она с затихающим свистом и проделала, упав в воду где-то за полкилометра от нас, не меньше. Оба «сержанта» удивленно воскликнули. Я дал им лук, чтобы посмотрели, попробовали натянуть тетиву (у обоих получилось всего до груди). При этом они от натуги кривили такие рожи, что жрец ухмылялся, но сам пробовать не стал.