Как для философа, гид был немногословен, но к уроку подготовился хорошо, всё рассказал и показал. Стараясь держаться в тени, мы часа два блуждали с ним между пирамидами и прочими строениями разной степени сохранности, распугивая больших красивых бабочек и менее обаятельных игуан, которых здесь всего лишь на пару десятков меньше, чем туристов. В Ушмали соотношение было обратным. В Чичен-Ице почти всё огорожено, ничего нельзя трогать. Впрочем, я там быстро упарился и перехотел взбираться куда бы то ни было.
Расплатившись с гидом, я спросил, не покажет ли он мне типичный, не для туристов, мексиканский ресторанчик, и пообещал накормить там бесплатно. Сиро согласился, и мы проехали к небольшому заведению со столиками на террасе, расположенному в стороне от туристических троп. Первым делом гид заказал главный национальный мексиканский напиток — кока-колу. Ее тут стар и млад хлещет ведрами с утра до вечера, переплюнув по потреблению на душу населения соседей-гринго. Наверное, поэтому по количеству толстяков лишь немного уступают им. Вторым национальным напитком, к моему величайшему удивлению, была не текила, а мескаль, который существует со времен майя. На самом деле текила — это разновидность мескаля, изготовленная из голубой агавы, выращенной в определенных районах Мексики, и более крепкая и выдержанная. Для меня это растение было в первую очередь сырьем для получения сизаля, из которого сплетали канаты, пока не научились делать синтетические. Сиро заказал именно мескаль, сказав, что текила — это напиток для туристов.
Трапезу начали с позоле (кукурузный суп), в данном случае с курицей, к которому подали начос (чипсы из тортильи (кукурузной лепешки)). В Мексике всё едят с тортильями, как русские с хлебом, а китайцы с рисом. Блюда очень острые или жутко острые. Грузинская кухня в сравнение с мексиканской рассчитана на детишек. Здесь выращивают восемьдесят сортов перца, к каждому блюду свой. Перчат всё, включая фруктовые салаты, мороженое, конфеты… Позоле был не самым крутым по мексиканским меркам, поэтому я кое-как добил свою порцию, но на следующем блюде — чилакилес (томатный соус на основе перца чили) с колбасками и начос, я сломался, перешел на кока-колу, догадавшись, почему мексиканцы употребляют так много ее.
В благодарность за обед Сиро посоветовал мне съездить искупаться в сеноте Ик-Киль (Место, где рождается ветер), расположенному километрах в пяти от Чичен-Ицы. Плавки у меня с собой были, потому что собирался искупаться в Тулуме, поэтому последовал совету гида.
Сенот Ик-Киль почти идеально круглый. Вода начиналась на глубине двадцать шесть метров. Спускаешься туда по лестнице в тоннеле с искусственным освещением. Личные вещи надо оставлять наверху в камерах хранения, но если очень не хочется… Диаметр водного зеркала шестьдесят метров, глубина сенота сорок восемь. Сверху свисают почти до воды длиннющие корни деревьев, растущих по краю, которые трогать запрещено, но если очень хочется… В воду спускаешься по одной из двух пар грубых деревянных лестниц. Температура немного выше двадцати градусов, так что как бы смываешь с себя накопленную за день жару. Кстати, не заметил, чтобы там рождался ветер. Даже робкого сквознячка не было. Плаваешь, сколько хочешь. Точнее, пока не прибудет следующий автобус с толстожопыми туристами-гринго, которые с гоготом, визгом и поднимая фонтаны брызг плюхнутся в воду и выдавят всех, кто был раньше.
Затем я поехал в Тулум, потому что, как пишут в путеводителях, это был единственный город майя, расположенный на берегу моря и защищенный крепостными стенами. К моему удивлению, ни в Ушмале, ни в Чичен-Ице, как и в других городах майя, защитных сооружений не было. Находили только рвы и валы, но ученые пришли к выводу, что служили они для ирригации.
В сравнении с предыдущими развалинами тулумские казались жалкими. Они мне напомнили херсонесские. Может, потому, что тоже находились на берегу моря. Зато игуан в разы больше, чем людей. Основной наплыв туристов был, наверное, в первой половине дня, а к концу не осталось никого, в том числе и обслуживающего персонала. Кроме меня, среди развалин бродила только пожилая семейная пара канадцев, тоже приехавших на арендованной машине. Погуляв между огороженными развалинами, я спустился на пляж по широкой лестнице с грубыми деревянными перилами, которые показались мне очень органичными в этом месте. Расположился возле нижнего пролета ее, где была тень, не занятая игуанами.