В тот самый момент, когда Бен уже почти прорвался ко мне сквозь толпу, затрубил рог. Долгий и звучный сигнал призывал нас на площадь. Толпа двинулась в ту сторону, увлекая меня за собой. Оглянувшись, я увидела, что Бен безнадежно отстал.
Снова протрубил рог. Площадь постепенно заполнялась народом, заиграла музыка, и даже торговцы и комедианты побросали свои палатки и подмостки и отправились послушать.
Джон Темсланд вытащил меня из толпы.
— Мы оба выиграли, — сказал он.
— Как и ожидалось. Вы отлично справились! Я так обрадовалась, увидев, как сник герцог Морланд, когда не удалось унизить вашего отца.
— Король сказал, что выполнит мое желание, — проговорил Джон. — Все идет по плану.
— И чего же вы попросите?
— Попрошу его выполнить то, о чем ты его попросишь, — ответил Джон. — Решение за тобой, Кетура. Отец знает о моих намерениях. Попроси сделать тебя леди Кетурой Рив, и не пройдет и часа, как мы поженимся.
С этими словами он скользнул прочь, и, хотя меня со всех сторон окружали люди, я осталась наедине со своей дивной тайной.
Король надел все регалии и золотую корону, украшенную рубинами. Королева тоже нарядилась в пурпурный бархат с мехом горностая, на ее голове красовался серебряный венец с алмазами. Она единственная из высокородных не смотрела на собравшихся, потому что была занята — что-то с увлечением ела. Только через несколько мгновений я поняла, что королева угощается моим лимонным пирогом.
— Пойдем-ка поближе к королю, — сказала Беатрис, беря меня за руку. На ней по-прежнему была мужская одежда, в которой она пела в хоре. Мы протолкались сквозь толпу вперед.
Зазвучали фанфары. Уличные музыканты перестали играть, люди затихли.
— Я благодарю народ Крестобрежья и Маршалла за теплый прием на вашей прекрасной земле, — произнес король.
Слушатели закричали, и засвистали, и подбросили шапки в воздух.
— Я пообещал полную туфлю золота тому, кто больше всех порадует меня на ярмарке. Лорд Темсланд выбрал своего претендента, леди Темсланд — своего. Я также выбрал, и королева тоже. Поэтому мы разделим приз на четверых.
— Первым пойдет выбор лорда Темсланда. Четверть туфли золота достается ведущему дисканту вашего хора. Выйди вперед, дискант!
Беатрис в обличье Билла нервно оглянулась на нас и выступила вперед.
Я не расслышала, что она сказала, но Гретта с Регентом ахнули, когда она вместо поклона сделала реверанс. Король, однако, только рассмеялся и попросил «Билла» снять шапку. Длинные волосы рассыпались по плечам Беатрис. Толпа загомонила, послышались приглушенные смешки. В первое мгновение лорд Темсланд смешался, но увидев, что его жену веселит происходящее, несколько расслабился, а поняв, что и короля этот маскарад только позабавил, успокоился окончательно.
— Что ж, — пожал плечами король, — в хоре столичного епископа поют женщины.
Повернувшись к лорду Темсланду, он добавил:
— Если желаете следовать моде, не прячьте ваших женщин.
— Ваше величество, — проговорила Беатрис, — если позволите, в обмане виновата только я одна. Прошу прощения у вашего величества!
Король милостиво отвечал:
— Как я могу дать тебе его? Это же все равно что дать прощение ангелу. Но я могу дать тебе вот это. — Он протянул Беатрис маленький бархатный мешочек, в котором звякало золото. — А теперь назови свое желание.
— Ваше величество, я хотела бы только одного — разделить ваш подарок кое с кем другим.
— И кто же это?
Беатрис взяла Регента за руку и вывела перед королем.
— Ваше величество, вот человек, в присутствии которого я не могу не петь, ибо его музыка — дар небес. И… и мы скоро поженимся.
Толпа зашумела, заохала, разразилась удивленным смехом.
Регент вытащил сверкающий белизной платок и промокнул вспотевший нос.
— Полагаю, это согласуется и с вашими желаниями, Регент? — спросил король.
— Да, ваше величество, — ответил тот, склоняясь перед королем в глубоком поклоне и при этом не отпуская руку Беатрис.
— Напишите для меня пасхальную мессу, — сказал король, — и я заплачу вам за нее золотом.
— Это всегда было моим самым заветным желанием, — признался Регент с улыбкой — самой широкой из всех, которые я когда-либо видела на его лице.
Чета смешалась с толпой, и король вновь провозгласил:
— А теперь Портной.
Тот вышел вперед, и я заметила, что на нем не было ни единой оранжевой нитки.
— Ваше мастерство так же высоко, как у любого из королевских портных. Леди Темсланд выбрала вас. Вот ваше золото, и какую еще награду вы бы хотели?
— Я хотел бы жениться на девушке, которая сшила большинство из тех прекрасных вещей, которые вы имеете в виду, ваше величество, — ответил Портной.
— О? И кто же это?
Портной сделал приглашающий жест, и Гретта дерзко выступила вперед и присела в реверансе.
— А каково ваше желание, юная дева? — спросил король.
— Ваше величество, здесь, перед вами, стоит несовершенный человек, который единственный во всем мире вполне совершенен для меня.
— Быть посему. И каждый год на Пасху вы будете приезжать в мой дворец и шить принцессе новое платье. За это я буду платить вам золотом.
— Это мое самое заветное желание, — сказал Портной, кланяясь с превеликим достоинством.
Жители разразились криками восторга, ибо больше всего на свете любили свадьбы. Король поднял руку, призывая к молчанию.
— Кетура Рив, — сказал он. — Выйди вперед.
Я вышла и сделала реверанс.
— Королева выбрала твой пирог как самую изумительную вещь на этой ярмарке, — промолвил король. — Ты тоже получишь четверть золота.
Он протянул мне мешочек, но вместо того чтобы взять его, я опять присела в реверансе.
— Прошу вас, ваше величество, разделите мою долю между всеми бедняками в деревне, — сказала я, зная, что завтра мне деньги не понадобятся, что завтра я буду не та, что сегодня.
Король наклонился к лорду Темсланду и Джону и сказал им несколько слов, а я повернулась, чтобы присоединиться к толпе.
— Подожди, Кетура Рив, — остановил меня король. — Золото будет разделено, как ты просишь. Но у тебя есть еще желание, которое я обязуюсь выполнить.
Я снова встала перед королем.
Джон улыбнулся и кивнул, подбадривая меня. Он стоял рядом с монархом, такой молодой, такой красивый и сильный. И он любил меня. Его мать и отец тоже смотрели на меня с ласковой, даже любящей улыбкой.
Я попрошу сделать меня благородной леди, и Джон женится на мне. Сколько добра я могла бы принести нашим людям, став леди Темсланд!
Я вдруг осознала, что толпа ждет моего ответа. Я тоже ждала, — ждала слов, которые должны были прийти ко мне, как приходили около общего костра, слов, с которых началась бы моя новая история… Односельчане, казалось, недоумевали, озадаченные моим молчанием, как будто знали в точности, о чем бы они попросили на моем месте. И более всех недоумевал Джон.
Я понимала, что нужно что-то сказать, причем немедленно.
— Ваше величество… — произнесла я. Джон Темсланд был чудесным парнем, красавцем с волосами цвета спелой пшеницы и глазами ясными, как у младенца, и он любил меня…
— Говори же, Кетура! — подбодрил меня Джон.