Был один чувак, мой братишка Уэс, которому нравилось сидеть на крыльце около дома по утрам и наблюдать за мной. «Подними голову! – кричал он мне. – Видел, как Коулмэн ее поднимает? Вот и ты должен делать так же».
«Кто такой Коулмэн?»
«Деррик Коулмэн. Он играет за «Сиракьюз». Тебе надо шарить в таком дерьме».
Это было примерно в то время, когда начали мощно раскручивать ESPN. У них были права на трансляцию всех игр Big East Tournament. Так что теперь я мог смотреть на Деррика воочию. Он становится моим любимым игроком, а «Сиракьюз Орандж» становится моей любимой командой. Я также наблюдаю за Алонзо Моурнингом, за Маликом Сили. Изучаю их. Учусь у них. Вскоре я начинаю кататься на скейте в парк и играть там в баскетбол со всеми, кого только получается найти.
Cynthia Cooper-Dyke / Синтия Купер-Дайк
см. WNBA
Cosmetology / Косметология
Перед тем как мы переехали в Молдин, Мама перешла в косметологию и начала работать в магазине под названием «Guys and Dolls». Вскоре она основала собственный бизнес. Не успел моргнуть глазом, как Эрнест и маленькая бригада мексиканцев уже переоборудовали гараж в нечто совсем другое. Спустя недолгое время Мама уже обзавелась парой фенов, шампунями и ваннами для мытья головы, короче, обустроило все заведение. Бизнес пошел.
Я два года проработал в ее салоне красоты.
«Иди сюда, пацан, и помоги нам. Вынь бигуди из волос мисс Мэйбери».
Я был покорным, поэтому брал и делал. Вытаскивал бигуди. Подметал полы. Мыл раковины.
«А теперь пойди помой голову мисс Вашингтон и сделай это как следует».
Множество ее клиенток были из Зала Царства. У них там был свой спортзал, где кое-кто из ребят играл в баскет. Естественно, я присоединился к ним. Но природа соревнований высвобождает то, что они называют мирской энергией, а во время церковных игр мирская энергия не приветствуется. Возвращаемся к Маме. Мама говорит мне сбавить обороты. А еще Мама говорит, что если во время игры от тебя исходит мирская энергия, прекращай игру.
Мама не просто говорит серьезно. Мама может аргументировать и затрещиной. Я это понимал. Я также понимал, что моя работа состоит в том, чтобы слушаться ее. Но в такие моменты страсть брала верх над страхом. Я должен был играть. А чтобы стать лучше, я должен был играть против самых крутых парней. Это вынудило меня тайком выбираться из дома, чтобы поиграть в мяч. Поскольку Мама всегда была занята своими клиентками, я мог свободно ходить где угодно и сколько угодно.
Впрочем, при всем этом, Маме было наплевать на баскетбол с высокой колокольни. Ее идеей фикс было образование. Учи уроки. Окончи школу. Поступи в колледж. Когда меня зачислили в старшую школу Молдина и я попал в школьную баскетбольную команду, я даже не сказал ей об этом. Весь девятый и десятый класс школы я играл в баскетбол, а она даже не знала об этом. Только в одиннадцатом классе я увидел ее на трибунах во время матча, в котором настрелял сорок очков. Я нервно сглотнул.
Был вечер пятницы. Домой я не возвращался вплоть до воскресенья. Тусовался с друзьями. Я знал, что Мама будет в бешенстве. Более того, она была в таком бешенстве, что отыскала мою униформу, которую я прятал у себя в шкафу, и разорвала ее в клочья.
«Ты не будешь играть в баскетбол, – сказала она, – ты сосредоточишься на учебе».
Я достаточно ее знал, чтобы не спорить. Я также знал, что, несмотря ни на что, должен играть.
В понедельник я пошел в школу, и тренер выдал мне новый комплект униформы. Я продолжил играть.
Kevin Costner / Кевин Костнер
Костнер был крут вместе с Уитни в «Телохранителе», но мой любимый фильм с ним это «Ради любви к игре», где он играет бейсбольного питчера, пытающегося выдать идеальный матч. Мне это было близко.
Персонаж Кевина, Билли Чэпел, находится на закате своей профессиональной карьеры, длившейся девятнадцать лет. Он спортсмен старой школы. Играет с травмами, через боль. Предан команде. Любит партнеров. Название фильма говорит за себя. Он играет из любви к игре, а не ради славы или золота.
Когда он выходит на горку и начинает подавать, шум голосов на трибунах – всех этих критиков, хейтеров, крикунов и городских сумасшедших – вдруг затихает. Всякий шум сменяется тишиной. Эта тишина открывает доступ в «зону». Со мной такое происходило чаще, чем я могу упомнить. Это могло быть на «Мэдисон Сквер-гарден», в «Стэйплс» или в «Бостон-Гарден». Такое могло произойти в матче регулярки или важной игре плей-офф. Децибелы могли зашкаливать, но это не имело значения.