— Мне уже гораздо лучше, товарищ… — я замешкалась на секунду, посмотрела на знаки отличия на его форме, и продолжила: — капитан. Я недавно прилетела на Гебуму и
еще не привыкла к духоте.
— Добро пожаловать, — произнес он и, наконец, убрал руку с подлокотника. Только он отошел, я осторожно спустилась с кресла и поспешила проверить, не запачкалась ли во время своего позорного падения. Нет, Звезды миловали. Хорошо, а то и так уже показалась обморочной неженкой.
Капитан меж тем избавился от шприца и достал из компактной холодильной камеры дежурного бутылку с водой. Открыв крышку, он протянул бутылку мне, сопроводив это ироническим:
— Не переживайте, это просто вода.
Я взяла бутылку и сделала несколько глотков; холодная вода показалась мне вкуснейшим напитком. Я окинула мужчину уже более осмысленным взглядом, с прикидкой. Мне не показалось, он действительно первоклассный. Должно быть, женат или сговорен, а если и холост, то Род уже подыскал ему целый выводок невест, подходящих по всем параметрам. В любом случае, мне до него нет дела.
Кстати, нужно чем-то разбавить тишину.
— Простите за неудобства, — проговорила я все тем же нейтральным тоном. — Если бы я знала, что так плохо переношу жару, не поехала бы на базу.
— Такое может случиться с каждым, особенно на Гебуме, — сказал мужчина и представился: — Диль из Рода Нигай, капитан гарнизона.
— Кэя из Рода Унсури, волонтер на станции «Найрив».
Нигай поклонился и приложил ладонь к сердцу. Я тоже поклонилась, дважды удивленная. Обычно высокородные не называют свое имя кому попало, особенно если поблизости нет еще одного высокородного, который может их представить.
— Вам лучше? Пригласить врача?
— Я в порядке.
— В таком случае вы еще можете посмотреть на тхайнов. Не переживайте, мы встанем в тени.
С одной стороны, на тхайнов я уже посмотрела, и мне хватило, а с другой, я не могу упустить шанс прогуляться у вольеров с самим капитаном гарнизона. Кто знает, как это может помочь мне в будущем? Моя сестра Ксана однажды перекинулась парой слов с племянником Главы Совета Ланмара и с тех пор говорят, что она водит с ним дружбу, и Ксана этим вовсю пользуется.
И мне не помешает пустить пыль в глаза. Да и самочувствие мое вернулось к норме. А если я снова что-то почувствую, ничто не помешает мне развернуться и уйти под благовидным предлогом.
— Так что вы решили?
— Пойдемте.
Нигай пропустил меня вперед. Снаружи все так же царила жара, земля изнывала, горячий воздух тяжелил легкие. Люди, с которыми я зашла, уже покинули питомник, только дежурный с постной миной стоял у ограды. Жа-аль. Перед кем же я буду пускать пыль в глаза?
— Не сочтите за дерзость, гражданка, — сказал Нигай и взял меня под руку, — так нужно. Животные должны понять, что вы со мной. Так они не станут вести себя плохо. Да и вы, если вдруг начнете падать, порадуетесь, что я рядом.
— Вы очень добры, — отозвалась я, продолжая эксплуатировать нейтральный тон.
Мужчина повел меня к дальнему вольеру, стараясь держаться тени от навесов.
— Что вы знаете о тхайнах? — спросил он.
— Ничего.
— Как неприятно слышать... Ничего, мы это исправим, — Нигай посмотрел куда-то вдаль последнего вольера. Словно откликаясь на зов, вышел тхайн, уселся у самой решетки и выжидающе посмотрел на капитана.
Этот был и вполовину не таким жутким, как тот, «улыбающийся». Хотя такой же крупный, поджарый, с длинными лапами и хвостом. Шерсть песочного цвета, радужки янтарные. Кажется, что обычная крупная собака с вытянутой мордой… но в то же время и лапы какие-то не такие, и хвост, и глаза. Обычно можно легко определить, что за животное перед тобой, где оно обитает, чем питается, к каким условиям привычно. А поглядев на тхайна, можно сказать с уверенностью только одно: хищник.
— Тхайны – разновидность гебумианских псовых, особая порода. У них гибкий скелет, они способны выгибать спину, как кошки, и забираться на деревья. Но на земле они поистине непревзойденные охотники: выносливые, быстрые. Их слюна ядовита для инсектоидов, да и для нас опасна, если вовремя не обработать рану и не ввести вакцину.