Да как он смеет?
— Вы отвратительны, — процедила я, — а ваша затея безумна. Я не буду рисковать ради вас.
— Рискнешь. Тебе придется довериться мне, Унсури. Если сдашь меня, я усложню тебе жизнь. Очень.
— Вы еще и шантажист! Неудивительно, что о вас идет дурная слава.
— О всяком, кто что-то из себя представляет, идет дурная слава, — высокомерно заявил лирианец. — А ты бы лучше пригляделась к своему окружению, и не пришлось бы тогда гадать, кто на тебя воздействовал.
— Я это выясню, не сомневайтесь. Но только с психокинетиком, которому доверяю.
— Твое право. Ну, мы договорились?
— Договорились? Вы меня вынудили.
— Нет, дорогуша, мы пришли к взаимовыгодному соглашению. Все, как вы, центы, любите. Кстати, в настройке эмоционального фона гибридов можешь попрактиковаться прямо сейчас. Я выйду ненадолго.
С этими словами Гетен вышел из комнаты и запер нас.
Да что он за псих такой?!
Страх усилился, и это не мой страх. Я повернулась к Эльки. Ее облик странен; тонкокостное, чудно́е создание… Мой отец назвал бы ее «уродом»… но я пошла не в отца и поэтому при взгляде на девушку почувствовала жалость. Гетен прав – в чем ее вина? В том, что ее вывели из пробирки, чтобы сделать рабой?
Эльки сжала голову в плечи. Она себя стыдится...
Как она попала сюда, как ее смогли спрятать? И как Гетен собирается вывезти с закрытой планеты гибридов?
Теоретики психокинеза утверждают, что эмпатия – навык очень полезный и очень опасный для тех, против кого его применяют. Если твои мысли читают, их можно контролировать, а вот эмоции, чувства, порывы неуправляемы. Так вот и я поняла по ощущениям Эльки, как ей жилось в резервации. Страх, боль, стыд… А ведь она совсем юная – не больше двадцати лет…
У меня у самой детство и подростковый возраст были несчастливыми, наполненными чувством неполноценности, придирками и упреками. Я себя тоже в какой-то мере ощущала уродом и понимала, что не любима отцом, и спрашивала у Звезд: «Почему я родилась такой? Почему я так противна отцу?» Звезды, конечно, не отвечали.
Эльки глянула на меня воровато и сразу же опустила глаза.
И как вести себя с ней? Я не отличаюсь дружелюбием, тем более по отношению к другим… видам. Поэтому я ограничилась вопросом:
— Можно я изучу твои энергии?
Эльки кивнула. Я подошла к ней и кончиками пальцем коснулась ее щеки; кожа на ощупь теплая, шероховатая. Закрыв глаза, я попробовала окунуться в ее чувства, пропустить через себя, не сосредотачиваясь на чем-то конкретном. Эльки была так напряжена, что мне не удалось распознать в этой кутерьме смутных эмоций отдельные; я начала искать самое темное, самое болезненное чувство. Тогда же грубо вернулась в реальность – Эльки отбила мою руку и навалилась на меня. Кажется, я напугала ее тем, что слишком глубоко проникла в ее сознание, начала с самого болезненного. Но у меня ведь нет толковой практики работы!
Пальцы Эльки сжались на моей шее; она сильна, очень сильна… Когда перед глазами поплыла дымка, а в голове затрещало, давление с шеи пропало. Все произошло так стремительно, что я спутала реальность и нереальность. Одно только ясно: раз я давлюсь хрипами и воздухом, значит, жива. Отдышавшись, я повернула голову в сторону гибрида. Эльки тоже давилась, но плачем.
Она на меня напала! Чуть не убила! Ее психика искалечена, ее невозможно вылечить! Гетен сумасшедший, раз верит в успех своей авантюры! Немедленно стоит обо всем рассказать остальным!
С моего уха слетел передатчик; я торопливо его надела. Всего один звонок, и проблема будет решена: Гетена и его сообщников арестуют, гибрида вернут в резервацию, а я вернусь домой. Логическая цепочка нарушилась внутренним протестом. Гибрида, напавшего на гражданина ЦФ, ждет смертная казнь, других вариантов нет. Смогу ли я обречь живое существо на смерть? Я даже не стала задумываться над этим. Не смогу…
Вернувшись, Гетен застал нас в разных углах комнаты.
— Я испугалась и напала, — призналась Эльки.
— Знаю, — вздохнул лирианец. — Это нормально. Люди иногда реагируют так на стресс.
— Но я не человек, а тварь! Тварь! — неожиданно яростно крикнула Эльки и бросилась к двери; ее нервы не выдерживали.