— Тварь! — вскричала Джуди. Отец попытался ее удержать, но девушка вырвалась и подбежала к Нигаю. Руки ее сжались в кулаки; ее трясло от негодования. — Урод!
Окинув землянку холодным взглядом, Нигай процедил:
— Осторожнее.
— Пошел ты, ублюдок!
— Джуди! — постарался унять ее Козловски, но и сам попал под удар.
Резво обернувшись, дочь смерила отца ненавидящим взглядом и выпалила:
— У Кэи была связь с тхайном, понимаешь? Они чувствовали одно и то же! Кэя прочувствовала его смерть во всех подробностях! Эта тварь с погонами сделала это специально! А ты позволил!
На крик уже собрались зеваки; мурнуки в загонах заволновались. Козловски-старший пошел пятнами и выговорил тихо, обращаясь к капитану:
— Вам лучше уйти.
— Да, здесь мне больше делать нечего, — кивнул Нигай и, сделав несколько шагов, остановился. Обернувшись, он добавил: — Кстати, Унсури: вам к лицу новая стрижка.
— Убийца! Садист! Сволочь! — возмущалась Джуди вслед центаврианину.
Козловски-старший тоже пошел за Нигаем.
Наградив капитана еще десятком уничижительных слов, Джуди подошла ко мне и, положив руку на плечо, спросила:
— Понимаю, идиотский вопрос… но ты в порядке? Тебе не требуется врач? Ты же, считай, чужую смерть прочувствовала…
— Все нормально, Джуди...
— Да ни черта не нормально! — тут же вспылила она и вслед за первой опустила на мое плечо другую руку. Постояв так, она обняла меня и попросила: — Кэя, не молчи, пожалуйста. Скажи что-то еще.
— Все нормально, — медленно повторила я.
Хватка Джуди стала слабее, и девушка подняла на меня глаза; обычно бирюзовые, как воды моря в погожий день, они потемнели до темной яростной мути.
— Мне так жаль, Кэя… Это ужасно…
— Тхайн был его, — вымолвила я потрясенно. — Я знала, что он его заберет… так или иначе.
— Ну, допустим, Улыбашка был его…
— Нет, — жестко возразила я. — Безымянный тхайн – был его. А Улыбашка был моим.
— Верно. Прости, — согласилась землянка. — Я не возьмусь судить, права ли ты была, забрав чужого пса, но одно могу сказать определенно: этот садист Нигай поступил с тобой очень жестоко. Я видела, как он на тебя смотрел… Это все для тебя было заготовлено.
— Знаю,— вяло протянула я.
На меня напал эмоциональный паралич, и я была не способна хоть как-то реагировать.
— Все в порядке? — раздалось рядом.
Мы обернулись на голос. К нам подошел ветеринар, который давал мне советы о том, как привести тхайна в норму. Мужчина, как и всегда, был в рабочем комбинезоне и нес сумку с препаратами. С препаратами, которые уже не пригодятся…
— Унсури? — напрягся он. — Что с вами?
— У нее шок, — за меня ответила Джуди. — Нигай убил тхайна. При Унсури. Она прочувствовала все.
Мужчина взглянул в мое каменное лицо. Сбросив с плеча тяжелую сумку, он подбежал к вольеру и опустился у самой решетки. Ему хватило беглого взгляда, чтобы удостовериться, что Козловски не пошутила.
— О, Звезды… — прошептал он. — Имплант?
— Да, имплант, — подтвердила я безжизненно.
— О, Звезды! — повторил мужчина и резко встал. Теперь все его внимание было приковано ко мне. — У вас в этот момент была связь?
— Да.
— Это чудовищно… Мне очень жаль, Унсури.
Я кивнула, но его сочувствие не трогало – меня ничего вообще не способно тронуть в этот момент.
— Тело тхайна капитан не заберет? — уточнил ветеринар.
— Нет. Эта тварина капитан великодушно оставил тело станции! — снова ответила за меня Джуди, и в голосе ее прозвучала боль. Недавно она злилась за меня, теперь ей больно за меня…
Не отрывая от меня взгляда, ветеринар обратился к Джуди: