— Значит, слова капитана Нигая ложь? Между вами ничего не было?
Когда имеешь дело с полуправдой, обычно легко лгать. Вот и я быстро, без раздумий, дала ответ:
— Да, между нами ничего не было.
— Вы сильно взволнованы… почему?
— Потому что все слова капитана – ложь!
— В его словах я лжи не почувствовала, — возразила женщина.
И правда… Нигай умело балансировал на грани правды и выбирал такие формулировки, при которых уличить во лжи невозможно. Я могу одним махом разрубить узел возникшей путаницы, сказав прямо, что произошло, но тогда и Нигай скажет правду о том, что я тоже нарушила закон. Арест и проблемы с законом мне не нужны.
Заметив смятение на моем лице, мать Дейригана сказала:
— Мне совершенно ясно то, что ситуация эта путаная, вы, Кэя, хитрите, а ваш Род ненадежен. Я меняю решение. Я против союза наших Родов.
— И я против, — поддержал ее муж.
Дейриган побледнел; пот выступил на его лице, а плечи поникли. Настала пора ему принять решение, и он бросил умоляющий взгляд на мать, ища ответа, подсказки… Как я не понимала раньше, что его покладистость – это не достоинство? У него нет собственного мнения. Он ведомый человек, ему нужен кто-то, кто будет его направлять, подсказывать… На самом деле все это время он был худшей кандидатурой на роль моего мужа…
Увидев, наконец, как на самом деле обстоит дело, я приняла непростое решение закончить этот спектакль и обратилась к Дейригану:
— Ваши родители правы. Теперь и я вижу, что нам с вами не стоит заключать брак.
Каркано переглянулись и все, как один, уничижительно посмотрели на Дейригана, показывая, как разочарованы тем, что он сделал плохой выбор и поставил их всех в неловкое положение. Абсолютно потерянный Дейриган так ничего и не сказал.
— Вопрос решен, — сказал Глава Рода Унсури, удовлетворенный таким исходом и, выразив сожаление Роду Каркано за то, что возникло недопонимание, велел ассистенту проводить гостей.
Каркано, недовольные, мягко говоря, произошедшим, приняли извинения Унсури и ушли; Дейриган в дверях обернулся. Его лицо выражало растерянность и вопрос: «Как же так, Кэя?»
Как же так, Дейри? Разве так должен вести себя влюбленный мужчин? Разве не обещал ты защищать меня?
Мать взяла Дейригана за руку, и он развернулся. Двери за Каркано закрылись.
— Кэя, — обратился ко мне Глава Рода, — теперь ты видишь, с кем хотела связать свою жизнь? Это ли достойный тебя человек? Впрочем, неважно: ты выйдешь замуж за капитана Нигая, и это окончательное решение.
Нигай улыбнулся мне, но я не отреагировала: меня в данный момент интересуют действия отца. Я посмотрела на Хакана, и он принужденно проговорил:
— Кэя не может выйти за капитана Нигая.
— Что?
Тело Хакана напряглось, кожа посерела – он все же рискнул возразить Главе Рода, и ему это стоило усилий.
— Я не согласен отдать Кэю капитану Нигаю, — сказал Хакан, и на этот раз его слова прозвучали увереннее. — Этот человек ее не достоин.
— Аргументируй.
— Таково мое решение как отца Кэи.
— Капитан, прошу вас оставить нас на время, — попросил Глава Рода. — Как видите, возникло небольшое недопонимание.
— Я бы хотел остаться и услышать, чем не угодил отцу Кэи.
— Ответ прост, — не сдержалась я, — вы тем ему не угодили, что не угодили мне!
— Молчать! Капитан, выйдите. Я приглашу вас позже и, будьте уверены, вы получите извинения.
— Разумеется.
Усмехнувшись, Нигай вышел, и под испепеляющими очами Главы мы с отцом остались одни, впервые, наверное, за всю жизнь чувствуя родственное единение. Глава сошел с возвышения, с которого все это время свысока за нами наблюдал, и приблизился вплотную к Хакану.
Я всегда знала, что отец мой по центаврианским меркам еще весьма молод, но рядом с пожившим Главой он стал казаться еще младше, почти моим ровесником, как раньше Дейриган казался сопляком на контрасте с Нигаем.
— Что все это значит? — спросил Глава Рода.
— Капитан не достоин моей дочери…
— Так скажи почему, пока я не убил тебя за то, что ты выставил меня в дурном свете!